Таким образом, судорожно соображая, куда бы поместить пленников, я и открыл план схему замка, в которой нашел ту самую яму, оказавшейся не простой тюрьмой, а магической. В ее стенах были встроены два заклинания. Первое действовало как каменный щит, а второе ― наподобие сферы «Клещ» постепенно высасывало ману из магического источника пленников.

Должен заметить, что содержать яму в активном состоянии для источника замка, было затратным удовольствием. Наша магическая тюрьма оказалась довольно прожорливой зверюшкой. Думаю, все дело в количестве плененных магов. Чем их больше, тем быстрее встроенное в стену заклинание опустошает общий источник. Да и с обычными бойцами оказалось не все так просто. Как только те пришли в себя, то, сразу же наплевав на все мои предостережения, начали испытывать на прочность стены своего узилища. Оружие и амулеты мы у них отобрали, но физические умения и способности остались при них. В общем, наши пленники с момента их тюремного заключения непрерывно буянили и громко сквернословили.

Увещевать и просить их вести себя потише я даже и не думал. Пусть побесятся. Я бы на их месте тоже бесился. Проделать такой сложный подъем и ради чего? Чтобы их, как маленьких детей, легко и быстро спеленали. Нет уж, пусть выпустят пар. Заодно проведем испытание нашей тюрьмы.

Конечно, я бы мог показать им свиток на право владения этими землями, но не думаю, что это принесло бы положительный результат. Амулетом, подаренным мне королевой гномов, тоже решил пока не светить. Еще не известно, как восприняли ее возвращение родственники. Вдруг знакомство и дружба с ожившей после многовекового сна гномой мне выйдет боком?

Когда мы снова поднимались на стену, Оникс не вытерпела и спросила:

― А за что ты их благодарил?

― Как за что? ― Переспросил я. ― Благодаря подвигу этих доблестных воинов, у нас появится возможность спокойно поговорить с их предводителем.

Следующие несколько часов, буквально до полудня, «концерт» в лагере гномов продолжался. Огненно-рыжая борода их предводителя то и дело мелькала в разных местах. То он что-то вдалбливал командирам арбалетчиков, то гремел своей секирой о щит, показывая тем самым пример остальным латникам, затем я наблюдал его размахивающего руками рядом с одной из катапульт. Но были и моменты, когда я замечал его, задумчиво глядящим в нашу сторону. Вероятно, ждал сигнала от диверсантов.

Любопытно, какой у них был план. Почему он не спешил нападать? Ведь несколько выстрелов из катапульт и парочка арбалетных залпов отвлекли бы наше внимание от обрыва и карабкающихся по его стенам бойцов. Неужели он рассчитывал, что диверсантам удастся самостоятельно захватить замок? У меня было только одно объяснение. Рыжебородый хотел избежать лишних жертв. Он поставил все на заклинание невидимости одного из магов. Думал, что этому отряду удастся по-тихому открыть ворота замка. То-то он так часто пялится в ту сторону.

― Похоже, он теряет терпение, ― сказал я стоявшему рядом со мной Бурому. ― Думаю, пора его успокоить.

Лис понял меня правильно и отдал приказ тащить на стену пленников.