Сестра Вероника уже выгнала одну девочку, которая беспрестанно дралась на территории монастыря. Другие монахини предоставили эту роль сестре Веронике, теперь она отбирает тех, в ком прозревает дьявольские козни.

Но “завтра тебя не кормим” – жестокий приговор. В субботу на ужин дают запеченное мясо.

Луэнна тянет сестру Веронику за рукав.

– Ну пожалуйста, – говорит Луэнна. – Она нечаянно.

– Не трогай меня, девочка. – Сестра Вероника отдергивает руку, слегка отпихивает Луэнну.

Но на Луэнну уже подействовала гроза. Голова запрокидывается назад и вбок – эту манеру все знают. Губы открываются и смыкаются, но звука не выходит. Луэнна рушится навзничь, падает на террасу. Выбегает Горди, но сестра Вероника загораживает ей дорогу тростью:

– Оставь ее.

– Но, сестра…

– Мы и так эту девочку разбаловали. Нечего было впускать эту дьявольщину в себя, а раз впустила – пусть расплачивается.

Луэнна бьется в припадке, затылком колотится о половицы. На губах кровавые пузыри слюны.

Голос говорит: Давай, ты знаешь, что делать.

Алли говорит:

– Сестра Вероника, можно я попробую прекратить это безобразие?

Сестра Вероника хлопает глазами на Еву, тихую и трудолюбивую девочку, которой Алли прикидывается уже не первый месяц. И пожимает плечами:

– Если знаешь, как эту ерунду прекратить, – будь любезна.

Алли опускается на колени подле Луэнны. Остальные девочки смотрят так, будто Алли предательница. Все же понимают, что Луэнна не виновата, – чего это Ева делает вид, будто может помочь?

Алли нащупывает электричество в теле Луэнны – в позвоночнике, и в шее, и внутри головы. Чувствует, как бегают вверх-вниз сигналы, спотыкаются, спохватываются, теряются и идут не в лад. Алли видит – ясно, как глазами: вот здесь и здесь затор, а вот здесь, в основании черепа, сбивка с такта. Совсем чуточку поправить – силы нужно столько, что и не ощутишь, никто больше не умеет дробить силу так тонко, нужна лишь крохотная ниточка вот здесь.

Алли обхватывает голову Луэнны ладонью, вжимает мизинец в ямку под основанием черепа, тянется тончайшим усиком силы – и дерг!

Луэнна открывает глаза. Судороги стихают мгновенно.

Луэнна моргает.

Говорит:

– Что такое?

И все понимают, что должно быть не так, что обычно Луэнна спит час, а то и дольше и потом неделю сама не своя.

Эбигейл говорит:

– Ева тебя вылечила. Она коснулась тебя – и ты исцелилась.

И то было первое знамение, и в тот день пришли они и сказали: вот, особенная она пред Небесами.

К Алли приводят другую девочку – тоже надо исцелить. Иногда Алли возлагает руки и нащупывает, где больно. Иногда просто болит то, что могло бы и не болеть. Мигрень, тик, головокружение. Алли, никчемная девчонка из Джексонвилла, столько тренировалась, что Ева, невозмутимая и немногословная девушка, умеет возложить руки на человека и отыскать точку, куда нужно ткнуть иголкой силы и все наладить хотя бы временно. Исцеляет она воистину, но не насовсем. Алли не умеет научить тело работать как надо, но умеет ненадолго исправить ошибки.

И остальные начинают верить в нее. В Алли что-то есть, считают они. Ну, девочки так считают – монахини-то нет.