Но не сразу. Его заявление – и во всем мире в один момент началась паника.

– Сыны и дочери единого истинного бога!

Он заговорил… на латыни, поэтому мало кто понимал его в режиме реального времени. На всех широтах планеты Земля, среди молитв, проклятий и вопросов, заданных на множестве языков, миллиарды людей требовали разъяснений.

Что он говорит??!!

Но еще до появления перевода большая часть человечества осознала сказанное ангелом по реакции Папы.

Она была неутешительна.

Понтифик побледнел. Ошеломленно отпрянул. Открыл рот, попытавшись что-то произнести, но ангел резко оборвал его, даже не посмотрев в его сторону.

Вот каким было его послание к человечеству:

– Сыны и дочери истинного единого бога! Когда-то мы жили среди вас, а потом пришла пора уйти. С тех пор миновали века, хотя мы никогда не упускали вас из виду. Столетиями мы вели войну ради вас и вместо вас. Издавна мы защищали вас душой и телом, не вовлекая человечество в битву, даже не извещая о существовании нависшей над ним угрозы. Заслоняя от Врага, который к вам тянулся. Страшные битвы кипели далеко от ваших земель. Лилась кровь, разрывалась плоть. И по мере того, как в вас прорастало безбожие и Зло, росла и сила Врага. И вот теперь настал день, когда его сила сравнялась с нашей. А скоро и превзойдет ее. Мы не в силах больше оставлять вас в неведении. Мы больше не в силах защищать вас без вашей помощи.

Ангел глубоко вздохнул и помолчал – а потом тяжело уронил:

– Чудовища… они все ближе…

И тут началась паника. 11

Разное молчание

Пришествие. 12 часов спустя

Акива стоял, стиснув зубы. Слова, только что им произнесенные, казалось, повисли в воздухе. Очень похоже на бросок бурелова, подумал он: мгновение, воздух густеет – и вскипает, свидетельствуя о приближающейся катастрофе.

Сейчас в пещере рода Кирин вокруг него собрались двести девяносто шесть угрюмых Незаконнорожденных – все, что осталось от легиона императорских бастардов, которым он только что объявил свое немыслимое предложение.

Воздух давил на плечи, в груди жгло. А потом…

Смех. Недоверчивый и саркастичный.

– А спать мы будем валетом: чудовище-серафим-чудовище-серафим?

Это спросил Атанаил, один из многих сводных братьев Акивы.

У Истребителя Тварей всегда было плохо с чувством юмора; но это, несомненно, было шуткой. Разделить убежище с лютым врагом? Объединиться?

– А перед сном расчесывать друг другу волосы? – предположил Сораф.

– Скорее уж нахвататься у них вшей. – Атанаил уже откровенно покатывался от смеха.

В памяти Акивы вспышкой мелькнула картинка: вот Мадригал доверчиво спит рядом, положив голову на его плечо…

Шутка брата не показалась ему веселой. Здесь вообще оставалось все меньше веселья, в этих опустевших пещерах ее вырезанного народа, где, присмотревшись, еще можно рассмотреть полузатертые полосы крови – там, где по полу волочили тела. Каково будет Кэроу все это увидеть? Что сохранилось в ее памяти из дней, когда она осиротела? Он поправил себя: осиротела в первый раз. Второй, недавний, был на его совести.

– Думаю, лучше всего обосноваться по отдельности, – ответил он.