– Давайте! – согласилась Яна, которой с каждой каплей спиртного становилось как-то не по себе.

С одной стороны, ей все больше нравились эти простые и в то же время такие сложные женщины. А с другой – Яне стало невероятно грустно оттого, что она здесь не просто так, что она не честна с этими людьми, которые ее приняли и излили ей душу, что она ищет какого-то маньяка, который может даже работать в этом «Солнышке». И еще Яна поймала себя на мысли, что все время думает о Мэтью, и даже эта небольшая разлука с ним была ей в тягость.

«Что же будет, когда мы разъедемся по своим домам? Когда закончится это наваждение? Зачем я только его встретила и почему я такая влюбчивая? Все беды от этого», – думала Цветкова.

Застолье длилось долго.

– Ну что, поздно уже. Давайте спать? – предложила всем Вероника.

– Давайте! – согласилась Маша и принялась обниматься с каждой из них и желать спокойной ночи.

– Да, завтра длинный и очень трудный день, – зевнула Вероника.

– Яна, вставай! Семь часов. Завтракать и вперед! – тормошили Цветкову за плечо.

– Что? А? Конечно. Ой, как спать хочется, – ответила она и поморщилась. – Есть вода? Пить. Есть кофе? Кофе!

– Эй, госпожа, вставай! Есть все! И вода, и кофе! Только в постель тебе никто не понесет! – расслышала Яна голос Вероники.

– Да-да, я сейчас, – открыла один глаз Цветкова.

– У нас ЧП, – сказала Галина. – Маша пропала.

– Как это? – протерла глаза Яна.

– Так это. Нет ни ее, ни вещей, только записка вот, – чуть не плакала Галина.

– Разве можно было с нами так поступить? Мы столько времени были вместе! – Вероника сорвалась на плач.

Сон у Яны как рукой сняло. Она села на кровати и взяла записку.

Дорогие мои девочки, была рада знакомству с вами. Это – лучший момент в моей жизни, и теперь все будет хорошо! Я уезжаю с легким сердцем. Получите мои «трудовые» и устройте себе банкет! Извините, что так внезапно. Иначе не собралась бы.

Ваша Мария.

– Ну и что вы об этом думаете? – Вероника закурила, хотя сама же говорила, что курить в бараке категорически запрещено. – Как так можно? Ушла не попрощавшись. Я же ей подруга была!

– Если Маша так поступила, значит, на то были основания, – буркнула Галина, снимая бигуди, – она никогда никому не сделала ничего плохого.

Но Вероника продолжала стоять на своем:

– Даже адреса не оставила. Сумасшедшая! Правду говорят: в одном месте убудет – в другом прибудет. Ты, Яна, к нам пришла, а вот Маша нас оставила.

– Судя по записке, она писала не в депрессивном состоянии, а в весьма приподнятом настроении. Давай будем думать, что у нее все хорошо, – предложила Яна.

– Нет, ты представляешь?! – не унималась Вероника. – Мария даже деньги за работу не взяла. Кинула эту подачку нам, словно бежала от кого-то и очень торопилась. Тоже мне – подруга!

– Будет разглагольствовать! Ушла и ушла, что теперь сделаешь? Хорошо хоть записку оставила. Пойдемте работать, – сказала более прагматичная Галя.

– А это ее почерк? – вдруг спросила Вероника. – А вдруг Машу убили, как и других?

– Типун тебе на язык! Ты что, думаешь, Машу могли убить? – ахнула Галя. – Да кому мы нужны?