— Думаю, что теперь нам следует дать мисс Келли возможность отдохнуть немного. Позднее могут возникнуть еще кое-какие вопросы. Но давление, пожалуй, уже не понадобится. Не правда ли, мисс Келли?

Анна закивала головой в знак согласия.

— Вот и хорошо, — серьезно заметил старик. — А теперь открой, пожалуйста, дверь.

Индеец повиновался. Анна увидела, что ее мучители готовы вот-вот покинуть ее.

— Подождите, — неожиданно услышала она свой собственный голос.

Каплан медленно развернулся:

— Что такое?

— Так вы не Джозеф Красновский, да?

Старик только улыбнулся в ответ:

— Милая маленькая дурочка, которых французы называют «инженю». Думаю, что сюрпризы только начинаются.

— Вы не Джозеф?

— Нет.

— А кто же вы тогда?

— Я — это я, моя дорогая.

— А что же тогда случилось с Джозефом?

— С Красновским? — Вновь усмешка. — Разве не ясно?

— Нет. Что с ним случилось?!

— Он распался на составляющие элементы. Джозеф Красновский, насколько мне известно, в течение последних сорока восьми лет мертв.

Анна услышала, как захлопнулась дверь, а ключ вновь повернулся в замке.

В следующий момент в комнате погас свет.

Рассвет начался с голубой дымки.

Анна услышала голоса за дверью, какое-то неясное бормотание, шаги. Скоро за ней должны были прийти.

Ночь она провела то пробуждаясь, то вновь впадая в забытье. Пытки вымотали тело и душу, и оставалось только плыть по бесконечному морю боли. Иногда Анне казалось, что она упала на дно пропасти, где безраздельно властвует пустота.

Все оказалось напрасным. И Джозеф превратился в иллюзию. Призрачный огонь надежды сначала увлек в пропасть ее мать, и теперь настала очередь Анны.

Она была настолько вымотана, что даже не старалась осознать хоть что-нибудь. Но человек с изуродованным ртом сказал правду. Джозеф давно мертв. Он умер за двадцать лет до ее рождения. А его место заняло зло.

Сначала это зло расправилось с ее матерью, а теперь собиралось уничтожить и Анну только за то, что его посмели коснуться. Все это время они искали Джозефа, а на самом деле все ближе и ближе подходили к страшному злу, и некому было предупредить двух бедных женщин, желавших только найти свои корни, своего отца и деда, пропавшею в 1944 году.

Увы, Джозефа здесь не оказалось. Была только его оболочка. Какой-то страшный паразит влез в опустевшую раковину.

Что-то сильное, мощное и греховное убило Джозефа, забрав у него все: жизнь, личность, даже внешний вид.

Словно та сова, что обитала теперь в Охотничьей башне, навсегда вытеснил Джозефа из жизни.

Словно вредитель, что портил пчелиные соты Эвелин с вкуснейшим золотистым медом, мерзкая нечисть сожрала даже память о Джозефе.

Оглядываясь назад, Анна понимала, что в своих поисках она не раз сталкивалась со всякого рода знамениями и знаками, которые должны бы были предупредить ее об опасности. Но она словно ослепла.

Так, Андре Левек явился мощным знамением. Он был в чем-то очень похож на этого старика-мучителя. Левек любил разыгрывать из себя Господа Бога, спокойно распоряжающегося чужими жизнями.

Анна в точности не знала, что за человек принял сейчас облик Джозефа Красновского. Но в одном она была абсолютно уверена: такое перерождение не могло осуществиться без какого-то грандиозного зла. Большое зло всегда таит в себе немалую опасность.