Не заехать ли на дом к Йилду? Если он еще там, то объяснит… И можно посоветоваться, принять решение, тут же вмешаться при надобности: у Йилда есть прямая связь со штабом — телевизор-селектор.

Асфальтовая лента пересекала сады. Яблони и абрикосы стояли правильными рядами, словно школьники на уроке гимнастики. Стволы были обмазаны белой пастой, обведены кругом взрыхленной земли, Там и сям вздымались оросительные фонтанчики. Солнце заходило за Береговой хребет, придавало красноватый оттенок траве, деревьям. Радугой вспыхивали фонтаны, в асфальте отражались карминовые облака. Все к вечеру затихло, казалось таким нежным, спокойным, умиротворенным.

«…Сегодня в 19 часов 00 минут Комитет по борьбе с землетрясением…»

Мэтью подъехал к желтому домику Йилдов в начале седьмого. Ворота были прикрыты, но не заперты. Бросились в глаза приметы поспешного бегства: игрушки, детское платьице на траве, следы колес на клумбе. Апельсиновое дерево было сломано — очевидно, задето фургоном, раздавленные плоды смешались с землей. Ясно, что Йилды уехали. Мэтью подергал дверь, постучал, никто не отозвался.

Все-таки Мэтью не мог понять Йилда.

Жена и трое детей? Но капитану, отвечающему за пять миллионов жизней, нельзя думать только о своей семье в час катастрофы. Жену мог предупредить по телефону, она вывела бы детей в поле, как все другие матери Ауриции, переждала бы подземные толчки от взрывов, предупреждающих землетрясение, и вернулась. Неужели Йилд не верил в успех? Отдал приказ для проформы и побежал спасать родных?

Что же случилось в последний день?

Так или иначе, Мэтью и тут ничего не узнает. Йилда нет, искать его дальше бессмысленно. Надо звонить. Где тут найти телефон поблизости?

Мэтью сел в машину, взялся за ключ зажигания и вдруг вспомнил: у него же есть ключ от желтого домика. Вот он висит на связке — сохранился еще с тех времен, когда они с Грибовым ночевали тут пять раз в неделю.

…Распахнутые шкафы, пустые вешалки, скомканные бумажки, грязные следы на линолеуме. Мэтью передернуло. Желтый домик был не похож на обитаемое жилище, как труп не похож на живого человека.

В передней полутьма. Мэтью передвинул рычажок селектора. Молчание, даже не гудит. Тока нет, что ли? Дотянулся до выключателя. И лампочки не горят. А где тут пробки? Насколько он помнит, у Йилдов пробки автоматические, починить их ничего не стоит, нажал кнопку, и свет зажигается.

Нащупал кнопку, надавил. Полутьма. Чиркнул зажигалкой. Что такое — провода оборваны? Зачем понадобилось Йилду, уезжая, еще и провода рвать?

«…Нашему любимому кантону угрожает землетрясение…» Голос Йилда.

Мэтью толкнул дверь кабинета,

Что это?

На полу, скорчившись, лежал человек. Липкая черная лужа растеклась по пластмассовому коврику, в правой руке поблескивал пистолет…

— Гемфри, — вскрикнул Мэтью. — Зачем? Черт, какая глупость!

Йилд лежал, неловко скорчившись, а голос его жил, гремел над мертвым телом: «Выводите из домов детей, больных, стариков…»

А где же Бетти, знает ли она? Трое детей… Как это он не пожалел жену? И почему, с какой стати? Ошибся в расчетах, боялся суда? Значит, катастрофа неизбежна, предотвратить ее нельзя?