Крепость гор! Врата Иштар! ВПЕРЁД! Я просто нёсся вперёд по стремительно изменяющемуся ландшафту, отсчитывая мгновения до окончания действия второй способности. Как я ни старался отклонять пули — их кучность просто выбила все заряды. Но и пролетевший танковый выстрел кричащей от досады болванкой отлетел от меня, как резиновый мячик отлетает от стены. Прыжок — и я вне зоны досягаемости флангов.

Психокинетический щит! И я выхватываю свою винтовку «Миротворец», начиная плеваться смертью в ответ в ублюдков, ставших в полный рост и расстреливающих в меня обойму за обоймой, особенно долбанные пулемётчики с перекачанной силой у меня хлебнули горя. Они были первыми, наравне с операторами скорострельным пушек БМП, которых, пусть и не всегда с первого раза, удавалось убивать, прошивая броню, моим красавцем «Морфом». Взрывы раздались на одном и на втором фланге, сминая сталь, переворачивая тяжёлые машины, рассекая на части тела разворачивающихся в сторону новой опасности ублюдков.

Через свою сеть мух-разведчиц краем незадействованного в бою сознания отметил как Волк вырывает крышки люка в танках по правому флангу, и туда залетают связки гранат. Вот так запросто, практически за километр? Телекинез Эмбер страшная штука. Даже не узнаешь откуда прилетела смерть. Слева тоже чадили оба танка, расстрелянные пушкой, Форсаж диким тараном врезался в бронеавтомобили, переворачивая их. Чем-то напоминает тактику кабанов при встрече с хищниками. Впереди раздалась ругань, маты и крики. Вырезая тыл и лишая меня работы, там уже вовсю хозяйничал Сэм.

Ко мне бросилась пятёрка чертовски шустрых ублюдков. Их не брали пули Миротворца, а Морфом я успел достать лишь одного. Завязалась мясорубка в ближнем бою. Странные, на вид, будто призрачные клинки одного врезались в мой щит, и хоть и прошили его, но рукоятки застряли, так как были сделаны из другого материала. Я метнул Хитрого Лиса в него, ублюдок победно улыбнулся, когда смог сдвинуть голову в сторону и клинок лишь поцарапал его щёку. Я улыбнулся в ответ, когда он с пеной из ртва свалился к моим ногам. Шаг, вдавливающий кадык и ломающим шею. Готов! Второй выдержал три удара клюшкой, сказал что-то некрасивое и попытался врезать мне кулаком по шлему. И мгновения не прошло, как щит рассыпался, а он пошёл в безудержную рукопашную атаку. Не понял? Где щит?

«Со спины зашёл, выкачивает ману, уже к твоему источнику присосался.»

Не обращая внимания на град ударов, я выдал серию выстрелов по дёргающемуся в приступе эпилепсии танцору. Если у него так работает предчувствие опасности, позволяя на десятке метров от выстрелов уворачиваться, то я ему капельку завидую.

— СЗАДИ! — крикнул рукопашник, но маноотсасывальщик не понял предупреждения и в следующую секунду его перекусил пополам Форсаж.

— Фу, кака!

Форсаж выплюнул дёргающуюся половину тела.

— Хороший мальчик!

«Ноги!»

Да, я заметил. Спасибо.

Прыжок, и я улетаю в сторону, от точки где из земли с невероятной скоростью пробивались настоящие джунгли колючих лиан. Я посмотрел на рукопашника, зло оскалившего зубы.