а) увеличить толщину брони башни и переднего лобового листа корпуса до 60 мм;
б) установить торсионную подвеску;
в) расширить погон башни до размера не менее 1600 мм и установить командирскую башенку с круговым обзором;
г) установить бортовые листы корпуса танка вертикально, с толщиной брони равнопрочной 40-мм броне при угле наклона 45°.
3. Установить полный боевой вес улучшенного танка Т-34 — 27,5 тонны.
4. Обязать Наркомсредмаш т.Малышева и директора завода № 183 т.Максарева обеспечить в 1941 году выпуск 500 штук улучшенных танков Т-34 в счет программы, установленной настоящим постановлением".
Речь в этом документе идет и о Т-34, и о Т-34М, к серийному производству которого почти все уже было готово. К 17 апреля на ХПЗ изготовили три бронекорпуса, к концу месяца с ХТЗ поступили на сборку торсионы, катки и другие элементы ходовой части. Однако двигатель В-5, предназначавшийся для этого танка, так и не был готов ни к 1 мая, ни к началу войны...
Экипаж маскирует танк в окопе. 1942 год. Судя по ряду характерных деталей, можно утверждать, что эта машина выпущена в конце 1941 года на СТЗ
Характерные детали танка Т-34 выпуска середины 1942 года (завод № 183): буксирные крюки позднего образца, люк механика-водителя с "ресничками" и броневая маска курсового пулемета
Буксирные крюки
Что же касается Т-34, то программа его производства была довольно жесткой и требовала от завода напряжения всех сил. Нужны были нестандартные прогрессивные решения, к числу которых относилось и внедрение автоматической сварки бронекорпусов и башен. Такая сварка была впервые опробована в Харькове уже в мае 1941 года. О том, как это происходило, описал в своих воспоминаниях Ю.Е.Максарев.
"Подсчеты плана показали, что нам не хватит электросварщиков, трансформаторов и стендов для сборки и сварки корпусов и башен. По решению ЦК КП(б)У и наркомата, к нашему счастью, на завод приехал видный ученый из Киева Евгений Оскарович Патон.
Т-34 выпуска 1942 года, завод М 183
Когда я был на XII съезде партии Украины, мне рассказывали про этого замечательного ученого и показывали экспериментальный мостик на Владимирской горке — это был его дипломный проект. Но разговор все шел о мостах и железных конструкциях. Теперь на заводе я встретил Евгения Оскаровича, возвращаясь из обкома партии, в дверях директорской проходной, очень раздраженного. Узнав, в чем дело, я попросил его вернуться в мой кабинет, и там состоялся продолжительный разговор с вызовом всех исполнителей. Меня поразило упорство наших сварщиков, ОТК, военпредов и технологов — специалистов по броне, отрицавших возможность "сварки Патона" (автоматически под слоем флюса).
В конце разговора я принял окончательное решение — согласиться с предложением Евгения Оскаровича! Предварительно нужно было провести эксперимент. Мы должны были построить "Глаголь" (типа радиально-сверлильного станка), передвигающуюся по рельсам вдоль приспособления, на котором будут свариваться под углом 90° две броневые детали толщиной 45 мм. Институт брался изготовить сварочную головку и сообщить нам, сколько надо сварочных трансформаторов СТ-32 подготовить. Военпред тов.Зухер — он был старший военпред по всем бронеконструкциям — заявил, что без обстрела на разрушение, т.е. предел тыльной прочности, он не согласится принять шов.