— Зачем вам это?

— Что — это? — На лице мужчины не дрогнул ни один мускул, но, казалось, вопрос его позабавил.

— Бегство, убийства… Вас же поймают. Рано или поздно. Вы больны, вам жить осталось недолго, так к чему портить себе последние дни?

— Ты и болезнь заметила? Восхищен. — Зверев пораженно хмыкнул. — Меня ловили много раз. Причем ловили… организации, обладавшие куда большими возможностями, чем ваша. Я, как видишь, до сих пор на свободе.

— Но сейчас вы умираете.

Зверев еле заметно улыбнулся и бросил короткий взгляд на спутника. Тот по-прежнему никак не реагировал на происходящее.

— Смерть нельзя обмануть, но ее можно, скажем так, задобрить. Принести жертву, сказали бы в старые времена. Впрочем, неважно. — Он вздохнул и сунул руки в карманы. — Задала ты мне задачку, девочка. Отпустить тебя я не могу, убивать нельзя…

Он рассуждал словно про себя, так спокойно и деловито, что Светлана невольно поддалась его тону. Ее судьба стала чем-то вроде математической задачи, которую требовалось решить, только условия неизвестны.

— Почему нельзя? Вы же убили солдат в своем доме?

— Они живут мечом. Смерть в бою для них честь и благо. А ты, пусть и не по своей воле, дала мне новое знание, обошла ловушку, удивила. Это дорогого стоит. Опять же, талантливых эсперов мало, беречь их надо. — Зверев еще немного помолчал, пристально рассматривая нежданную гостью. Наконец прозвучал приговор: — Поспишь немного. Пока все не утихнет.

«Скоро начальству придется создавать новую группу. От нашей, боюсь, никого не останется».

Основания для похоронных мыслей Андрей имел веские. Черт погиб, Светка в коме, и неизвестно, когда из нее выйдет, Серега пересидел в виртуальности и сейчас был временно недееспособен. Впрочем, из-под присмотра врачей он сбежал, услышав о положении Светланы, и теперь докладывал о результатах своей работы. Той самой, делать которую ему запретили.

— На планшете осталось лицо молодого человека лет двадцати и ряд штрихов, опознанных ИскИном как слово «жертва». Человек установлен, это Фатеев Николай Сергеевич, две тысячи восемьдесят шестого года рождения, проживает здесь, на Каменной улице, дом восемь. Исчез вчера утром, поиски результата не дали.

— Аркаше планшет показывал?

Сергею как единственному дееспособному помощнику, пришлось взвалить на себя обязанность зама главы группы. Остальные функции раскидали по другим сотрудникам.

— Да. Он считает, речь идет о жертвоприношении.

Андрей почувствовал, как в нем пробуждается кто-то очень злобный. В мистику он не верил и за любые ссылки на оккультизм подчиненных стирал в порошок. Тем временем Серега продолжал:

— Зачем и почему выбран именно Фатеев, он не знает. Предполагает, дело в каких-то индивидуальных качествах жертвы.

— Да уж понятно, — фыркнул следователь. — Еще что-нибудь есть? Только чтобы без сказок.

— Есть! — довольно кивнул программер. — Я, кажется, нашел зверевскую запасную базу. Или что-то похожее. Вот, смотри: два года назад он заказал грузовичок для перевозки чего-то тяжелого в район складов и с тех пор регулярно туда наведывался. Иногда на такси, иногда на своей машине. Пришлось затребовать логи едва ли не всех городских служб, анализировать просто огромный массив данных, но оно того стоило. Мы составили маршруты всех его поездок и распределили их по категориям: служебные, личные, культурные. Зачем он ездит на склады, непонятно. Антиквариат, с которым он работает, хранится в другом месте. У фирм-партнеров здесь тоже нет ничего. Та ячейка, в которую он регулярно приезжает, снята на имя несуществующего человека.