Я находилась снаружи «Рифрулло». Май пока что был моим любимым месяцем. Торцевая стена была вся словно расшита жасмином, и его аромат долетал до того места, где я сидела за своим компьютером. Акация за воротами тоже была в цвету, с ветвей свисали белоснежные гроздья, и их аромат перемешивался с жасмином. Я любила сидеть здесь по утрам, когда стояла хорошая погода, попивая капучино, работая за компьютером, наблюдая за жизнью вокруг и греясь на солнышке.

Моя улица превратилась в театр под открытым небом – теперь на ней кипела жизнь. Кристи вышла из-за прилавка и стояла в дверном проеме, подпрыгивая при виде знакомых лиц. Даже «сердитый ювелир» Джузеппе вышел погулять со своим псом Джеком вместо того, чтобы сидеть у камина в своей лавке. Старый Роберто задержался на углу улицы дольше обычного, остановившись возле жасмина и наклонившись, чтобы попить воды из фонтанчика в стене. Он объяснил, что вода, которую он пьет, набирая в руки, когда-то спускалась прямо с холмов. Старый Роберто стал теперь более разговорчивым. Как и все остальные, он поддался этой весенней лихорадке.

Люди словно пробуждались от спячки и возвращались к жизни, спешили прочь из тесных квартир, на свежий воздух, на солнце, готовясь к лету.

Если улица Сан-Никколо была сценой, то мы с Дино играли в этом местном спектакле роль любовников. Останавливались ли мы в «Рифрулло», чтобы выпить кофе поздним утром, сидели ли за столиком в винном баре у городских стен, мы всегда были вместе и всегда тесно прижимались друг к другу. Я не привыкла к такому бурному проявлению чувств на людях. Но Дино, не стесняясь, обнимал меня, когда мы пили кофе, держал за руку, когда мы покупали хлеб в пекарне, и подолгу целовал, когда мы заказывали обед. Наши отношения почти полностью – кроме самых интимных подробностей – проходили на виду у всего Сан-Никколо. Так я узнала, что в Италии любовь – всегда повод для праздника, и чем больше мы демонстрировали ее, тем радушнее нас принимали, и рядом с Дино я чувствовала себя знаменитостью. Словно жасмин на торцевой стене «Рифрулло», я расцветала от его тепла и внимания, забыв об осторожности и играя эту роль с не меньшим энтузиазмом, чем он.

С удивлением я обнаружила, что мое тело продолжает уменьшаться в размерах. Каждый вечер мы с Дино бывали в новом трактире за городом, то в Кьянти, то на холмах к югу от Флоренции. В простых, ярко освещенных деревенских заведениях или городских ресторанах, похожих на пещеры, с висящей на стенах ветчиной; и там, и там кормили потрясающе. Часто мы проводили вечера в «Нелло», где Дино так долго болтал с официанткой, что я все думала: вот сейчас она возьмет стул и сядет вместе с нами.

Иногда к нам присоединялись его друзья, и всю первую перемену блюд Дино переводил мне их слова, пока беседы не становились все жарче, – тогда он передавал мне лишь общий смысл.

– Как обычно, amore, когда собираются итальянцы, они говорят только о еде!

Казалось, никто был не против, чтобы он целовал и ласкал меня прямо за столом. Наоборот, им это нравилось, и они целовали мне руку на прощание и хлопали его по спине, поздравляя: «