Мы немного задержались у лавки с домашним шоколадом и панеттоне и наконец оказались перед стендом с бутылками разных оттенков темно-коричневого. Следующий урок был посвящен бальзамическому уксусу.

– Это, – объявил Дино, – лучший бальзамический уксус Италии!

Девушка за прилавком кивнула и принялась по-английски рассказывать мне о своем товаре. Я узнала, что бальзамический уксус – он непременно должен быть из Модены – делался из вываренного концентрированного сладкого сока белого винограда. Она указала на маленькую бутылочку с жидкостью, напоминавшей черную патоку: это был бальзамик премиального сорта, выдержанный в течение пятидесяти лет в нескольких бочках, каждая из которых была сделана из разных пород дерева. Такого уксуса я еще не видела: консистенция у него была густая и вязкая, а вкус изысканно сочетал в себе сладость и кислоту. Девушка научила меня, как отличить хороший уксус: нужно встряхнуть бутылку и посмотреть – по консистенции он не должен быть слишком похожим на сироп, но и не слишком жидким. Кроме того, на этикетке должно быть написано aceto balsamico tradizionale di Modena[69].

– Если этой надписи нет, перед вами просто винный уксус с добавлением карамели или сахара.

Мы отказались от бальзамика пятидесятилетней выдержки в изящной маленькой бутылочке и решили взять что-то по более разумной цене. Это был уксус, настаивавшийся в течение пяти лет. Дино снова достал свою пачку банкнот и, забрав бутылку, повел меня в отдел пармезана.

Здесь, словно баррикады, выстроились горы сыра. Запах стоял фантастический, и я почувствовала себя Алисой, упавшей в кроличью нору из вкусного, выдержанного пармезана. Золотые формы сыра стояли на каждом стенде, и на каждом из них сбоку красовалась маркировка: Parmigiano-Reggiano.

– Это – третий пункт твоего списка.

Дино подвел меня к образцам сыра, разложенным на краю стола. Влажный и хрупкий сыр таял на языке – ничего общего с тем сухим пармезаном, к которому я привыкла.

– А ты знала, amore, что для изготовления одной формы пармезана требуется пятьсот литров молока? – спросил Дино.

Конечно же, я не знала.

– Вот эта весит тридцать пять килограммов, – продолжал он, указывая на одну из них. – Именно от этого количества молока у него такой вкус – и еще потому, что его выдерживают в течение двух лет.

В разговор вмешался стоявший позади нас мужчина:

– И еще он очень полезный – отличный источник фосфора, а также протеинов и кальция…

– По этой технологии его делают уже семьсот лет, – подхватил Дино, не желая сдавать позиции. – Ничего не добавляя, кроме реннина, и выдерживая его в течение полутора лет. Настоящий сыр должен быть промаркирован с одной стороны.

Я ошеломленно смотрела на него.

– Amore, наши кулинарные традиции очень древние, и мы относимся к ним с большим почтением, – терпеливо, словно ребенку, объяснил Дино. – Такие вещи, как пармезан, который производится только в некоторых районах Пармы и в Реджо-Эмилии, заслуживают уважения. Не только за свою историю, но и за труд людей, которые их делают. Вам, англичанам, лишь бы набить живот и выпить… – добавил он ехидно. – А для нас, итальянцев, еда – это искусство, достойное почтения, так же как само тело. Что называется, круг добродетели…