— Не найдем.

— Может, он закопал их во дворе. Или на том кладбище. Или еще где-нибудь. Хрен с ними. Мне не судьба вернуть эти деньги. Я с самого начала это знал. Давайте сделаем все, что остается сделать, и смотаемся отсюда.

— Решать вам, Кинен, — сказал я.

— Это как?

— Я могу его сдать полиции. Теперь против него улик хватает. Там, в подвале, его убитый сообщник, а в фургоне, который стоит в гараже, наверняка полно волокон от одежды, и следов крови, и Бог знает чего еще. Пэм Кассиди опознает в нем того человека, кто ее изувечил. Есть улики, которые повесят на него и Лейлу Альварес, и Мари Готскинд. Его ждут, скорее всего, три пожизненных срока плюс довесок лет в двадцать-тридцать.

— Можете вы гарантировать, что он просидит всю жизнь?

— Нет, — сказал я. — Когда речь идет об уголовном суде, никто ничего гарантировать не может. Я полагаю, что его отправят в Мэтттивен, в психушку, на принудительное лечение, и оттуда он живым уже не выйдет. Но может случиться все что угодно. Вы это знаете. Не могу себе представить, как это сойдет ему с рук, но я говорил так и про других, а они не просидели и одного дня.

Кинен задумался.

— Вспомните наш с вами уговор, — сказал он. — Мы не договаривались, что вы его сдадите.

— Знаю. Вот почему я и говорю, что решать вам. Только если вы решите по-своему, мне придется уйти.

— Вы не хотите при этом присутствовать.

— Нет.

— Потому что вы этого не одобряете?

— Не одобряю и не осуждаю.

— Но делать вы этого не станете.

— Нет, — ответил я. — Никогда не стану. Потому что один раз я это уже сделал. Назначил сам себя палачом. Мне не хотелось бы привыкать.

— Понимаю.

— На этот раз я ничего такого делать не буду. Я могу сдать его бруклинской бригаде по расследованию убийств и после этого спать спокойно.

Он снова задумался.

— Нет, по-моему, я бы так не мог, — сказал он.

— Потому я и говорю, что решать вам.

— Я, кажется, уже решил. Придется управиться самому.

— Тогда я, пожалуй, пошел.

— Вы все тоже идите, — сказал он. — Давайте сделаем так. Жаль, что мы не взяли две машины. Мэтт, вы с Ти-Джеем и Питером отвезете деньги Юрию.

— Но часть из них — ваши. Вы не хотите оставить себе деньги, которые дали ему в долг?

— Будьте добры, отсчитайте их. Только чтобы не было липы.

— Вся липа в пачках с бандеролями «Чейза», — сказал Питер.

— Ну да, только этот мудак их все перепутал, пока считал, так что, когда приедете к Юрию, проверьте, ладно? А потом вернетесь за мной. Давайте прикинем Двадцать минут до Юрия, двадцать минут обратно, двадцать минут там — считайте, час. Вернетесь сюда и заберете меня на углу через час с четвертью.

— Хорошо.

Кинен взял чемодан.

— Пошли, — сказал он Питеру. — Отнесем их в машину. Мэтт, присмотрите за ним, ладно?

Они вышли. Мы с Ти-Джеем стояли, не спуская глаз с Реймонда Календера. У нас было по пистолету, но сейчас его можно было охранять и с хлопушкой для мух. Он сидел с отсутствующим видом.

Глядя на него, я вспомнил нашу встречу на кладбище — ту минуту или две, когда он заговорил почти как человек. Мне захотелось поговорить с ним снова и посмотреть, что из этого выйдет на сей раз.