Все это я пишу, скорчившись в кабинке туалета. Сейчас уже половина двенадцатого ночи. Скоро роковое время – ноль часов ноль минут. Рита с Зоей вроде бы спят или делают вид, что спят. Про Зою не уверена, а Рита наверняка в числе приглашенных или, как сказал Игорь, – посвященных. Что-то я не видела, чтобы кто-то из девчонок делал какие-нибудь костюмы или маски. Странно все это, непонятно. В общем, сейчас поставлю точку, лягу в постель и буду ждать ноля часов и ноля минут – полного отсутствия времени. Посмотрим, кто из девчонок моей комнаты встанет с кровати, оденется и уйдет.

Не могу не написать о том, что только что произошло. Я лежала под одеялом и смотрела на часы. Хорошо, что они у меня с подсветкой. Отец подарил. Ему спасибо.

В 00.03 заскрипела кровать Риты. Я сделала между одеялом и подушкой щелку и стала наблюдать за ней. Она спустила с кровати ноги, и я увидела, что они в джинсах. Значит, она лежала одетой. Я сделала щелку пошире и увидела, что она еще и в толстом красном свитере грубой вязки с огромным воротником. Я у нее такого свитера раньше не видела. Наверное, она взяла его с собой на случай очень холодной погоды.

Огромный воротник своего свитера Рита натянула на голову, как капюшон. Открытыми остались только глаза. Она надела на ноги кроссовки и, очень осторожно ступая, прокралась к двери, невесомым движением открыла ее и скрылась в темном коридоре.

Зоя на своем месте даже не пошевелилась. Я уже хотела встать сама, но и она вдруг неожиданно села на кровати. Похоже, она прислушивалась к моему дыханию. Я специально задышала ровнее. Зоя была в ночной рубашке. Видимо, в число посвященных она не входила, но не хотела позволить Рите разгуливать ночью по даче. Хотя могла и входить в это самое число посвященных, просто в свитере и джинсах лежать под одеялом очень жарко и глупо. Рита наверняка здорово намучилась.

Зоя вскочила с кровати, произведя при этом гораздо больше шума, чем Рита. Конечно, ей ведь надо было успеть за ней. Я по-прежнему дышала очень ровно. Пусть думает, что я крепко-крепко сплю.

Зоя тоже влезла в джинсы, а потом сделала такое, что я чуть в возмущении не вскочила с кровати, – Зоя достала мою дорожную сумку с полки, порылась в ней и вытащила толстую спортивную куртку, которую я тоже взяла на случай холода. Когда Зоя надела ее на себя и застегнула «молнию» до конца, то половина ее лица тоже скрылась за стоячим воротником. Сверху она имела наглость надеть мою же черную вельветовую кепку. Ничего себе! Мы с ней, между прочим, почти одного роста и комплекции, и Игорь вполне может принять ее за меня… Этого еще не хватало!

Я еле дождалась, когда она уйдет, и выпрыгнула из постели. Вот так номер! Что же мне надеть? Не в газету же, в самом деле, заворачиваться! Я порылась в сумке и вытащила вязаный темно-синий джемперок, который терпеть не могла и который мне сунула мама, чтобы я в нем спала (опять же, если будет холодно в даче).

Так, отлично! В черных джинсах и темном джемпере я почти сливалась с темнотой комнаты. Как же скрыть свое лицо и волосы? Я огляделась вокруг. В конце концов мой взгляд остановился на окнах. На них висели прозрачная тюлевая занавеска и шелковистые темно-зеленые шторы. Пожалуй, это то, что надо. Я подвинула стул к окну, сняла одну шторину и закуталась в нее, как в плащ. Лицо мое тоже оказалось скрыто до самых глаз…