— А я думал, что мы задействуем трубы, — сказал Загрязнение.

— Лучше взгляните на это с другой точки зрения, — сказал Голод. — Мы организуем лишь самое начало. А уж потом отправимся в путь по-настоящему. Уж это будет выезд! На крыльях бури и все такое. Нужно проявлять гибкость.

— А разве нам не положено встретиться с… кем-то? — сказала Война.

В молчаливой паузе затихал металлический шум охлаждающихся моторов.

Затем Загрязнение медленно произнес:

— А знаете, я тоже не могу сказать, что представлял себе нечто подобное. Я надеялся, что все начнется в… ну, скажем, в большом городе. Или в большой стране. Может, в Нью-Йорке. Или в Москве. Или в самом Армагеддоне.

Возникла очередная пауза.

Наконец Война спросила:

— А где хоть находится этот Армагеддон?

— Интересный, надо сказать, вопрос, — заметил Голод. — Я тоже все собирался выяснить, где он находится.

— Да есть тут один Армагеддон в Пенсильвании, — сказал Загрязнение. — А может, и в Массачусетсе, в общем, где-то в тех краях. Там орудуют опасные бородачи в черных шляпах.

— Вряд ли, — сказал Голод. — По-моему, он где-то в Израиле.

ГОРА КАРМЕЛЬ.

— А я считал, что там выращивают авокадо.

А ТАКЖЕ ИСХОД ВРЕМЕН.

— Неужели? Да, вот это всем авокадам авокадо.

— Кажется, я был там как-то раз, — сказал Загрязнение. — В древнем городе Мегиддо. Перед самым его падением. Прекрасные места. Впечатляющие царские врата.

Война окинула взглядом зеленые насаждения.

— Слушай, — сказала она, — а может, это мы свернули не в том месте?

— ГЕОГРАФИЯ НЕМАТЕРИАЛЬНА.

— Не поняла, владыка?

— ЕСЛИ АРМАГЕДДОН ГДЕ-ТО ЕСТЬ, ТО ОН ЕСТЬ ВЕЗДЕ.

— Все верно, — сказал Голод. — Речь уже не идет о заповедном местечке в несколько квадратных миль, где на тучных лугах пасутся козлы.

Последовала очередная пауза.

— НАМ ПОРА ИДТИ.

Война кашлянула:

— Э-э… Я вот только думала, что… он пойдет вместе с нами?..

Смерть подтянул перчатки.

— ЗДЕСЬ, — твердо сказал он. — ДОЛЖНЫ ДЕЙСТВОВАТЬ ПРОФЕССИОНАЛЫ.

Вот как впоследствии вспоминал сержант Томас А. Дизенбургер события у ворот:

К воротам подъехала большая штабная машина. Хотя она выглядела блестящей и очень представительной, позднее он не мог понять, почему ему послышалось, будто в ней работали мотоциклетные моторы.

Вышли четыре генерала. Опять-таки, сержант не мог толком объяснить, почему он так решил. Они предъявили настоящие удостоверения. Какого вида удостоверения, он, признаться, совсем не помнил, но они были настоящие. Он отдал честь.

Один из них сказал:

— Неожиданная инспекция, солдат.

На что сержант Томас А. Дизенбургер ответил:

— Сэр, у меня нет сведений о том, что на данное время назначена неожиданная инспекция, сэр.

— Естественно, нет, — сказал один из генералов. — Ведь она же неожиданная.

Сержант снова отдал честь.

— Сэр, прошу разрешения подтвердить данные сведения у командования базы, сэр, — отчеканил он без всякой уверенности.

Самый длинный и тощий из генералов лениво отошел в сторонку и, отвернувшись, скрестил руки на груди.

Один из оставшихся дружески обнял сержанта за плечи и с заговорщическим видом склонился к нему.

— Итак, послушай-ка… — он бегло взглянул на именной жетон сержанта, — … Дизенбургер, я дам тебе еще один шанс. Это неожиданная инспекция, уловил? Неожиданная. То есть никто не должен знать о том, что мы прибыли, понятно? Все должны находиться на своих постах. Я надеюсь, ты правильно понимаешь, что такое солдатская служба, — добавил он. Его прищуренный взгляд устремился на смущенного сержанта. — Иначе ты будешь так сильно понижен в звании, что тебе придется величать «сэром» последнего бесенка.