– Ликарио из Винченцы, сломавшему наибольшее количество копий на турнире, присуждается приз! – Боярин нагнулся к сундуку, стоявшему возле его ног, и вытащил кольчужный доспех, с наклёпанными внахлёст стальными пластинами, демонстрируя его публике, – вот, ещё шелом.

Ликарио, чьё детство прошло в полной нищете, запрыгал от счастья. Ограбивший соседа, дабы вооружиться и пойти на войну, он получил звание рыцаря на поле боя. Согласился сопровождать посла в Смоленск только из-за обмундирования. Всё, что на нём было надето, – с чужого плеча. Такого роскошного подарка он не ожидал.

– Главный приз турнира, «Чаша из Назарета», вручается Гюнтеру Штауфену из Самолвы, как обладателю наибольшего числа побед. Император Фридрих должен гордиться своим сыном. – Тороп вручил чашу.

И тут многие раскрыли рты. Участие принца в турнире – это событие. Бременские купцы захлопали в ладоши, выражая свою радость. И лишь римский посол схватился за голову, вспоминая сыновей Фридриха. Был ли Гюнтер среди них? В памяти всплыл Уголино Буццакерини, разбивший в пух и прах флот генуэзцев, и молоденький рыцарь, стоявший рядом с ним, когда его, Убальдино, с верёвкой на шее вели в трюм.

«Похож!» – подсказывала память.

Зрители левосторонней трибуны ещё долго шумели, обсуждая справедливость решения судей, отдавших победу латинянину. По их мнению, сумевший сохранить оружие Свиртил и должен был победить, так как в реальном бою шансов у вооружённого – больше. В процессе спора всплыла мысль, что судьи куплены и искать правду бесполезно. На правой стороне события разворачивались несколько иначе. Сетовали, что не состоялось общего конного поединка и всё обошлось малой кровью.

Князь поздравил призёров, пообещал позвать на пир, забыв уточнить, когда и во сколько, после чего отправился в комнату отдыха и изъявил желание рассматривать гобелены у себя в кремле. Гридни материю со стены сняли, упаковали, и вскоре Всеволод Мстиславович с чистыми руками и спокойным сердцем утаптывал снег копытами своего коня в сопровождении ближников.

Купцы Бремена договорились устроить праздник, сварить пива и отметить, как следует, безоговорочную победу немецкого оружия. Ибо участников было много, а почти земляков всего двое, но они в списке победителей. Смоленские купцы тоже решили не отставать, договорившись собраться в корчме и гудеть там, пока хватит сил.

Ермогена мирские дела интересовали мало, задуманное – удалось, можно и в келью ехать, тем более, что Серафим привёз смету каменного храма, строительство которого планировали начать весной. Для церкви это являлось событием, так как сменилось уже целое поколение, когда последний раз строили из камня.

Я же отправился к Ишае, пообещав Савелию присоединиться к празднованию победы в его тереме, как только осмотрю Просперо. Латинянин получил травму, с которой и у нас-то не живут. Тысячи погибли в автомобильных авариях, пока не придумали подголовник. А тут аналогичный случай.

Возле палатки лекаря стояли римские рыцари. Спорили и, по-моему, больше изъяснялись жестами. Федериго среди них не было. Стражник у полога узнал меня, но не пропустил.