– И теперь, добившись своего, как вы намерены поступить?
– Я уже говорил. Напишу об этом. Исповедуюсь старшинам. Расскажу все, как было.
– Нет, не все, – сказал Лестат. – Один ключевой момент вы опустите.
– Какой именно?
– Нет, вы все-таки поразительная компания. – Лестат покачал головой. – Неужели сами не догадываетесь, о чем я?
– Мы стараемся быть достойными восхищения, – ответил Стирлинг. – Скорее всего, старшины меня осудят. Возможно, даже отзовут из Луизианы, хотя в этом я сомневаюсь, ибо под моей ответственностью здесь много других важных дел.
И вновь у меня кольнуло сердце. Я подумал о "великом семействе Мэйфейров". Вспомнил свою рыжеволосую возлюбленную, Мэйфейрскую ведьму, которую больше никогда не увижу. Неужели они и есть "важные дела" Стирлинга? Ах, если бы только я осмелился спросить его об этом!
Лестат, как мне показалось, внимательно изучал Стирлинга.
А тот замолчал и пристально смотрел на Лестата, видимо пытаясь запомнить все детали, чтобы впоследствии отразить их в своем отчете. Агенты Таламаски проходили специальную подготовку, включавшую и тренировку зрительной памяти.
Я попытался прочесть мысли Стирлинга, но не смог, а проникнуть в разум Лестата не посмел, уверенный, что он сразу же разгадает мой трюк.
Лестат первым нарушил тишину:
– Отзовите Декларацию вражды.
Стирлинг вздрогнул и на какое-то время задумался.
– Не могу, – после недолгого молчания ответил он. – Я ведь не посвящен в старшины. Но я могу передать им вашу просьбу. Это все, что в моих силах.
Взгляд Лестата смягчился, медленно скользнул по Стирлингу и остановился на мне. Мы долго смотрели друг на друга, а потом я смутился и вежливо отвел глаза.
Однако все же успел кое-что заметить. До сих пор в Вампирских хрониках мне не попадалась эта деталь: у Лестата оказались разные глаза. Один был неуловимо больше другого и чуть окрашен кровью. Будь я смертным, то, скорее всего, вообще не заметил бы столь маленькую деталь. Теперь же, увидев это, я смутился. Если Лестат считал это недостатком, то он мог возненавидеть меня за то, что я обратил на него внимание.
Лестат уставился на Стирлинга.
– Мы с вами заключим сделку, – заявил он.
– Счастлив слышать это, – откликнулся Стирлинг с прежним легким высокомерием.
– Сделка весьма проста, – продолжал Лестат, – но если вы мне откажете или пойдете против меня, то я отвечу соответствующим образом. Полагаю, вы не сомневаетесь, что я мог бы давно вас уничтожить.
– Дэвид Тальбот не позволит вам сделать это, – с тихой решимостью произнес Стирлинг. – А кроме того, судя по вашим рассказам, есть кое-кто еще: та, которая пользуется среди вас великим авторитетом, самая древняя и почтенная. Она тоже не даст нас в обиду – разве не так?
– Стирлинг! – не удержался я от испуганного возгласа.
Однако Лестат, похоже, меня не услышал – казалось, он что-то взвешивает и размышляет. Однако его молчание длилось буквально секунду.
– И все же я для вас опасен, – через секунду заговорил он. – Ибо не играю по чужим правилам – только по своим собственным. Что касается древних, не будьте так уверены, что они жаждут власти. Думаю, им нужны только уединение и полный покой.