– Все книги твои объявлены вне закона, как труды неверующего. Их запретят в школах, а те, что найдутся здесь, будут сожжены. «Обитель звезд» конфискована; впредь все будет принадлежать совету Нишапура. Тебе запрещено появляться в стенах города и выступать перед народом в границах правления Нишапура.

– Понятно, – ответил Омар. – Но что со мной?

Муфтий задумался, поглаживая бороду.

– Некоторые из судей считают тебя сумасшедшим, раз ты смог поднять руку на веру в Аллаха. Может, это и так, не знаю. Ты свободен, но должен покинуть Нишапур и все исламские академии.

– Надолго?

– Навсегда.

Когда стражники ушли, Омар вышел из ворот. Не обращая внимания на шепот в толпе, которая собралась посмотреть на него, он машинально повернул вниз по знакомой улице Продавцов Книг.

– О неверующий! – раздался насмешливый голос.

Группа школяров, толпой двигающаяся вниз к парку, затихла при его приближении. Из книжных лавок выглядывали любопытные лица, когда он проходил мимо. Там, где улица поворачивала, он остановился у фонтана. Вода сочилась из него так же, как и двадцать пять лет назад, и по-прежнему около него на камнях сидели женщины, погруженные в сплетни. Одна из них удивленно воскликнула что-то, девочка, заполнявшая водой глиняный кувшин, обернулась и опешила, увидев прямо перед собой Омара. Кувшин, наполовину заполненный, упал и разбился о камни.

– Прошу прощения! – порывисто сказал он и, развернувшись, пошел прочь.

Двадцать пять лет назад, когда он ждал у родника Ясми, он был настоящим, а все другие люди вокруг воспринимались им лишь как бледные тени, которые приходили и уходили, двигаясь, словно фигурки на китайском фонарике. Теперь они стали реальны, а он превратился в тень, без всякой цели бредущую куда-то. Это случилось тогда, когда они отняли у него «Обитель звезд».

Айша, плача, умоляла его тем вечером собрать все, что сумели сохранить его последователи, сундук с золотом и ее личные вещи и бежать с нею в Каср-Качик. Здесь, в Нишапуре, она всего боялась. Разговоры, слышанные в переулках, насмешки толпы в мечети! Пора было уезжать отсюда, она позаботилась о лошадях и держит наготове их и верблюдов для вещей. Пора ехать, прежде чем новая беда свалится на их головы.

Но Омар не чувствовал никакого желания покидать Нишапур. Он не успел закончить комментарии к трудам Евклида, работа ожидала его в «Обители звезд».

– Нет, – сказал он и отправился на крышу размышлять над случившимся и над тем, что ему теперь делать. Но ничего путного он не смог придумать. Только сидел и смотрел, как вечернее зарево превращалось в закат.

Было почти темно, когда прибежал Исхак:

– Ай, господин, большая толпа движется к «Обители звезд». Там солдаты, муллы и всякий сброд. Они громко выкрикивают хулу тебе, и, возможно, они будут грабить башню. Давайте поторопимся, соберем все, что сумеем, и отправимся в Каср-Качик, прежде чем закроются ворота. Вааллах, здесь совершенно небезопасно.

– Седлай одну лошадь, – сказал Омар, вставая.

Усевшись верхом, он выехал из внутреннего двора, приказав Исхаку никого из домашних не выпускать. Он пересек парк и помчался через городские ворота у реки, подхлестывая лошадь и пустив ее галопом.