– Зачем?

– Чтобы украденный Маркусом манускрипт не достался Дому, – досадливо морщась, объяснил руссиец.

– Хоть как-нибудь, да навредить? – уточнил я.

– Да. Неужели вы против этого, Ильмар? Если против, если столь о благе Державы беспокоитесь – так в чем же дело? Отдайтесь Страже.

– Как я могу вам поверить? – спросил я. – Пообещаете вывести из Державы, а выведите прямо на руссийские мечи.

Фарид развел руками:

– Ильмар! Да это же будет похищение младшего принца Дома! Что вы! Одно дело – дать укрытие беглецам. Держава, даже если узнает, возмутится, протест заявит, ну и все. А вот если станет известно, что Маркуса насильно увели, – войны не миновать.

Говорил он искренне, я ничуть в том не сомневался. Вот уже почти сто лет, как между Державой и Ханством – мир. Худой мир, но и такой всем дорог.

И впрямь, не понимают пока руссийцы всей важности Маркуса.

Добровольно мы с ними отправимся или повинуясь силе – Держава не позволит Руссии владеть Изначальным Словом.

– Подумаю, – ответил я.

– У вас очень мало времени на решение, – сказал Фарид. – У Ханства есть друзья в Аквиникуме, но их силы небезграничны. В течение часа я еще могу вас вывести.

– Куда? – уточнил я на всякий случай.

– В Османскую империю. До Крайова – точно доведу. Сами понимаете, Ханство с османами не в лучших отношениях, так что это не ловушка.

– Я подумаю, – повторил я.

Фарид с улыбкой приподнял бокал. Я же, неумело поклонившись, вышел из номера.

Всюду ловушки. Всюду беда. В Аквиникуме оставаться – все равно что самим Страже отдаться. Поверить лазутчику Тайной Палаты – еще большая беда! Никогда в жизни я с мастерами потаенных дел не связывался. Даже с нашими, хоть и был однажды странный разговор со знакомым торговцем. Тот знал, чем я промышляю, и как-то завел речь о лазутчиках. Мол, если я соглашусь, будучи в чужих странах, мелкие поручения выполнять – никогда у меня проблем со Стражей не будет. Скользкий был разговор, на одних намеках, и я предпочел вид сделать, будто не пониманию предложения.

А тут – человек из Тайной Палаты Ханства!

Беда…

Я кинулся в номер Жерара. Но даже войти не успел – зашумел лифт, стукнули деревянные дверцы, и в коридор вышел епископ.

Мрачнее грозовой тучи.

– Ваше преосвященство… – начал я.

– Зайди, – скомандовал Жерар. И чуть ли не силой впихнул меня в свой номер.

А здесь царило веселье!

Центром его был Антуан, который, стоя у окна, что-то проникновенно декламировал. То ли стихи, то ли чудно рифмованную прозу, но слушали его все внимательно, с улыбками. Даже Арнольд скалился, причем не похоже, что от какой-нибудь похабщины. Хелен улыбалась открыто и беззаботно, Маркус был задумчив, Луиза неуверенно поглядывала на остальных, будто поджидая знак, чтобы рассмеяться в полный голос. Петер наливал в бокал вина – видно, для Антуана, чтобы промочил горло.

– У нас беда, – без обиняков начал Жерар. Улыбки сразу сползли с лиц. – Я пытался получить разрешение на выезд в османские земли, для поклонения святыням, оказавшимся в землях неверных. Кадор мне отказал. И объяснил, по величайшему секрету, что город окружают войска и Стража. Час назад влиятельных людей из Церкви и магистрата оповестили, что в Аквиникуме находится беглый принц Маркус и несколько бунтовщиков во главе с Ильмаром. Все дороги перекрыты.