— Хорошо. — Плечо Норриса горело огнем… и боль, казалось, проникала все глубже и глубже, пытаясь добраться до сердца. — Только помоги мне.
— Все будет хорошо, — сказал Ситон. Волнуясь за Норриса, Сит забыл свои собственные страхи, что у него может случиться сердечный приступ. — Сейчас мы зайдем внутрь…
— Нет, — прохрипел Норрис. — В машину.
— Что?!
Норрис повернулся и посмотрел на Томаса совершенно бешеными глазами, исполненными боли.
— Отведи меня к машине! Мне нужно в «Нужные вещи»!
Да. Как только он произнес эти слова, все встало на свои места. Свою базуновскую удочку он купил в «Нужных вещах». В том же направлении убежал ранивший его незнакомец. В «Нужных вещах» все началось; в «Нужных вещах» все должно закончиться.
«Галаксия» взлетела на воздух, озарив Главную улицу всполохами свежего пожара. Из сердца взрыва вылетел игровой автомат — «Двойной дракон», — сделал двойное сальто и рухнул на мостовую.
— Норрис, ты же ранен…
— Конечно, я ранен! — заорал Норрис. У него на губах выступила кровавая пена. — Сказал же, веди меня к машине!
— Норрис, мне не нравится эта идея…
— Не важно, — мрачно перебил его Норрис. Он отвернулся и сплюнул кровью. — Это единственный выход. Пошли. Помоги мне.
Сит Томас потащил его к патрульной машине № 2.
9
Если бы Алан не глянул в зеркало заднего вида, перед тем как подать машину назад, то переехал бы Полли, завершив вечер невольным убийством любимой женщины посредством задних колес своего старого «универсала». Он не узнал ее — просто какая-то женщина за машиной, темный силуэт на фоне огненной завесы на той стороне улицы. Он вдарил по тормозам, и через секунду она уже барабанила ему в окно.
Алан сделал вид, что он этого не заметил, и снова нажал на газ. Сегодня вечером у него не было времени на городские проблемы; у него были свои проблемы. Если хотят, пусть убивают друг друга, как звери. Он едет в Микеник-Фоллс. Он должен найти человека, убившего его жену и сына, — из мести за те четыре года, которые он стараниями Алана провел в Шенке.
Полли схватилась за ручку водительской дверцы, и ее вытащило на заваленную обломками улицу. Ее руки вопили от боли, но она все-таки умудрилась нажать на кнопку под ручкой. Дверца — вместе с повисшей на ней женщиной — распахнулась, когда Алан делал разворот. Теперь машина «смотрела» в сторону Оловянного моста. В своей ярости Алан совершенно забыл, что моста больше нет и там не проедешь.
— Алан! — крикнула Полли. — Алан, остановись!
Он услышал. Каким-то образом он услышал, несмотря на дождь, гром, ветер и громкий, голодный треск пламени. Несмотря на наваждение, его захватившее.
Он взглянул на нее, и у Полли упало сердце. У Алана был вид человека, который переживает кошмар наяву.
— Полли? — холодно спросил он.
— Алан, остановись!
Она хотела отпустить ручку — боль была адская, — но боялась, что он уедет, оставив ее посреди улицы.
Нет, не боялась… знала.
— Полли. Я должен ехать. Я знаю, что ты на меня злишься… ты думаешь, будто я сделал что-то плохое… мы разберемся. Потом. А сейчас мне надо ех…
— Я больше не злюсь на тебя, Алан, я знаю, что это был не ты. Это был