в этой жизни (см. Иак. 5:16) таким образом: если кто — нибудь, желая священных даров и имея священное, позволяющее причаститься к ним состояние,[1462] познав свою недостаточность, придя к кому — нибудь из преподобных мужей, помолит его быть пособником и сомолитвенником, то обязательно получит от этого всяческую свышнюю пользу. Ведь он воспримет божественнейшие дары, о которых просит, потому что его воспринимает богоначальная Благость благодаря его собственному благоговейному разумению, почтению к преподобным, похвальному желанию просить просимое священное и соответствующее боговидное состояние. И ведь богоначальными судами это законоположено — божественные дары даровать в богоподобнейшем чине тем, кто достоин быть причастниками, через достойных их преподать. И если кто — нибудь отнесется с пренебрежением к этому священному благоустроению и, дойдя до окаянной гордыни, сочтет себя достойным богоначального общения[1463], а преподобными пренебрежет, и если он обратится к Богу с прошениями недостойными и не священными, и если его стремление к божественному не сильное и соответствующее ему, то из — за него самого его невежественная просьба окажется тщетной.

Что же касается[1464] названной молитвы, которой иерарх молится над усопшим, то надо сказать о дошедшем до нас предании наших наставников.

7. Божественный иерарх — это возвеститель, как говорят Речения, богоначальных определений, ибо он «вестник Господа Вседержителя Бога есть» (ср. Мал. 2:7). Ведь он из переданных Богом Речений знает, что преподобно пожившим достойно воздается светлейшая божественная жизнь, по благости богоначального человеколюбия, справедливейшими мерилами, пренебрегающими[1465] приключившимися с теми по человеческой немощи осквернениями, поскольку никто, — как говорят Речения, — не чист от грязи (см. Иов. 14:4). Иерарх это, истинными Речениями возвещенное, знает и молит, чтобы это[1466] произошло, — чтобы преподобно пожившим были дарованы священные воздаяния, а одновременно с этим, в видах богоподражания, благообразно изображая Бога, он и дарования для других испрашивает как собственные милости, а одновременно, зная неложные обетования будущего и присутствующим[1467] изъяснительно изъявляя, что испрашиваемое им по священному уставу обязательно будет дано по божественной жизни[1468] скончавшимся. Ведь иерарх, слуга богоначальной справедливости, никогда не попросил бы того, что не является для Бога приятнейшим и что не было Им божественно обещано. Почему и не молится он об этом для несвященных[1469] усопших, — не только чтобы не нарушить тем самым пророческого чина и не дерзнуть на самодеятельность в иерархическом деле, не будучи подвигнут на это Совершенноначальником[1470], но и чтобы не потерпеть неудачу из — за неподобающей молитвы, и не без причины и самому не услышать ответ справедливого Речения[1471]: «Просите и не получаете, потому что просите не на добро» (Иак. 4:3). Стало быть, иерарх испрашивает Богом обещанное и Богом любимое, что обязательно будет даровано, и благолюбивому Богу показывая свое благообразное состояние, и присутствующим изъяснительно являя дары, которые ждут преподобных.