Обратно в аэропорт, после ЗАГСа, Миша повез меня сам. Его водитель то ли отпросился, то ли заболел. Липкий, мокрый снег бил в лобовое стекло, оседал на дворниках, и я думала о том, что рейс, скорее всего, отложат из-за погоды. Он уедет, а я останусь одна на скамейке с сумкой, бумагами и пустотой в душе.

– Ну что, довольна? Этого хотела?

Я вздрогнула от неожиданности и повернулась к нему.

– А ты?

– При чем здесь я. Я исполнил твое желание. Ты ведь так хотела свободы. Счастлива?

На меня не смотрит – только на дорогу.

– Что молчишь? Отвечай, как есть. Когда свадьба с Алексеевым? Я слышал, ты устроилась к нему в клинику?

– Устроилась.

– Молодец. И как? Сбылась мечта о другой жизни?

– Пока нет. Но обязательно сбудется.

Посмотрела на его руку – на безымянном пальце по-прежнему обручальное кольцо. Не снял. На моем тоже. И опять стало больно. Так больно, что я не смогла больше на него смотреть и отвернулась к окну.

– С Алексеевым?

– Какая разница – с кем, главное, не с тобой! С тобой мои мечты не имели ни малейшего шанса.

Ухмыльнулся и вцепился в руль.

– И не будут иметь. Сегодня от этой клиники камня на камне не останется! Ты не выйдешь за него. Не выйдешь ни за кого! Будешь счастлива сама! В гордом одиночестве! Без меня – значит, ни с кем!

Не кричит, нет. Говорит с расстановкой, чеканя каждое слово.

– Ты не имеешь права! Мы развелись! Я могу теперь жить своей жизнью! Или ты развелся, чтобы свободно со своей той Алиной крутить? Шлюхой белобрысой?

– Конечно! С тысячью Алин, Ир, Надь, Свет! Всех перетрахаю теперь! Раньше-то меня бумажка сдерживала, а сейчас все. Свобода. Можно всем разрешение показывать, подписанное бывшей женушкой!

Мне захотелось вцепиться ему в лицо за этот сарказм, за то, что продолжает опускать все ниже и ниже.

– Ну так и у меня есть подписанная бумажка! Что хочу теперь, то и делаю! С кем хочу, с тем и трахаюсь!

Я выдернула из сумки свидетельство и помахала им у него перед носом. Но он тут же у меня его выхватил и, открыв окно, вышвырнул в снег.

– Херня твой развод! Мне насрать! Шею сверну каждому и тебе в том числе! Никто не приблизится. Я не позволю. Моей будешь, как говорится, пока смерть не разлучит нас. Только теперь без прав. Никто и звать никак. Хотела – получай. Я всегда исполняю желания женщин!

Стало не по себе… Он никогда раньше так не говорил со мной. Я никогда не видела его таким. Слезы навернулись на глаза от обиды и от того, что позволяет себе вот так со мной обращаться. Как с вещью.

– Тогда пусть бы она нас разлучила. Лучше смерть, чем с тобой! Ненавижууууу!

В эту секунду раздался скрип покрышек, и Миша крутанул руль, пытаясь выровнять машину, но нас уже развернуло и несло боком по скользкой ночной трассе. От ужаса я закричала, видя, как стремительно нас крутит и как впереди сверкают фары едущего навстречу автомобиля. Когда раздался удар, перед моими глазами вспыхнуло яркое пятно, и мне показалось, что я лечу в бездну из столпа ослепительного света.

***

Я проснулась от того, что все мое тело сильно трясло, словно меня везут на какой-то тележке по ухабам и кочкам. Холод пробирает до костей, и от этого холода даже глаза открывать не хочется, но я все же открыла и… и увидела перед глазами железную решетку. От неожиданности хотела вскочить в полный рост и не смогла, ударилась головой и упала обратно в сено на колени. С ужасом оглядываясь по сторонам, я вдруг поняла, что нахожусь в клетке. В клетке на колесах, и меня куда-то везут. Впереди виднеется круп лошади и длинный хвост. Воняет навозом, железом и… человеческим потом.