– У меня нет девушки, – сухо ответил я.

– Ты что, обиделся? Я не хотела выспрашивать.

– Не обиделся, еще чего. Просто не хочу об этом говорить.

– Хорошо, не будем, – легко согласилась она.

Я вспомнил, что хотел посмотреть схему движения поезда, узнать, когда ближайшая остановка, и сказал об этом Кате.

– Зачем тебе нужно знать, когда будет остановка? – спросила она, и я уловил едва заметное недовольство в ее голосе. – Разве тебе не нравится ехать?

Схемы пути на месте не оказалось. Пластиковая ячейка, где ей полагалось быть, висела пустая.

– Черт! – выругался я. – Куда она делась?

Я поглядел на Катю, а она отвела глаза, как будто сама стащила схему.

– Связи нет, где мы едем – непонятно, сколько времени – тоже не знаем. Превосходно!

– А я знаю, сколько времени, – раздалось сзади.

Мы с Катей синхронно обернулись и увидели мальчика. Того самого, с кем встречался сегодня возле туалета.

– У меня есть часы! – с гордостью сказал он.

– Так который час? – спросила Катя.

– Шестнадцать часов сорок пять минут, – торжественно отозвался мальчик.

– Спасибо, – Катя улыбнулась и потрепала его по волосам. – Далеко едешь?

– В Улан-Удэ, к дедуле с бабулей.

– Ты не знаешь, давно поезд останавливался? – неожиданно для себя спросил я.

– Останавливался? – в голосе ребенка слышалось удивление.

– Ну, станция когда была? И какая станция? Ты не запомнил?

Мальчик смотрел на меня не отвечая, словно я говорил на незнакомом ему иностранном языке.

– Наверное, не запомнил, – вздохнула Катя, и мне почудилась скрытая издевка в ее голосе.

– Мне к маме нужно.

Мальчик развернулся на пятках и умчался прочь.

– Странный какой-то, – сказал я, и вдруг меня осенило: – Можно же у проводницы спросить! Чего я мучаюсь?

Катя хотела сказать что-то, но не успела. Я прошел мимо нее к купе, где обитала проводница, и постучал. Потом еще раз, и еще. Никто мне не открыл и не ответил.

– Наверное, вышла куда-то.

– Может быть, – тихо отозвалась Катя.

– Попозже подойду еще раз.

Что сказать, что сделать – я не знал. Чем тут займешься? Куда пойдешь? Коридор, купе, туалет, вагон-ресторан – вот и все маршруты. Но в купе идти не хотелось. Есть – тоже не хотелось. Опять, что ли, к окну?

– А давай поищем пустое купе, – предложила Катя.

Я хотел спросить зачем, но, глянув ей в глаза, сразу догадался. Она вновь приникла ко мне с такой жадностью, будто хотела пить. Необычная девушка, мелькнуло в голове. Я не привык, чтобы женщины так явно проявляли инициативу – обычно бывало наоборот. А тут – ни уговоров, ни ритуальных танцев с прелюдиями, ни букетов-конфет.

Но в этот момент как-то не очень хотелось задумываться, анализировать.

– Так пойдем поищем? – повторила Катя, и я кивнул.

Первое же купе оказалось свободным. Ни людей, ни вещей.

«Пока поезд не остановится, никто сюда не придет – разве что проводница вздумает заглянуть, – подумал я. – Да и шут с ней!»

Мы заперлись изнутри и набросились друг на друга, как будто это был последний секс в нашей жизни. Мне кажется, я никого и никогда еще не хотел так сильно и неудержимо. Катины глаза ярко блестели, как будто она вот-вот заплачет. Девушка не закрывала их, наоборот, смотрела на меня неотрывно, напряженно. Взгляд был одуряющий и немного сумасшедший.