Она обернулась на пленного гоблина, сидевшего со связанными руками в седле позади одного из ее стражников, и неприятно улыбнулась. Она отдаст его лорду Ланкину. Эльф немало позабавится, разрывая свою жертву на куски, — разумеется, после того, как вдоволь наиграется с нею.

Но сейчас этот гоблинский мусор привел их сюда, в эту спящую долину.

Воины, облаченные в кожу и меха, с перьями в волосах, уже держали стрелы на тетивах.

Завеса между мирами не доставила проблем. Эльфам не составило труда пройти через врата — сейчас завеса была совсем слаба. Это раньше она была сильна, пока старая ведьма стояла на страже.

Звери заметили их. Едва Королева ступила на эту землю, зайцы на холмах обернулись и замерли, а совы взмыли как можно выше в небо, почуяв присутствие другого хищника.

Люди же, как правило, все замечали последними. Что ж, больше будет удовольствия… Ничто, кроме странного отблеска на насыпи и шума далекого буйства, который королева восприняла как признак присутствия Нак Мак Фиглов, ничто не предвещало беды для первых эльфийских завоевателей за много-много лет, и эльфы принялись веселиться. Они развлеклись в паре деревень, выпуская коров, переворачивая тележки, заставляя молоко скисать, портя эль в бочках, — обычные невинные шалости. Но городок у подножия холма обещал гораздо большие перспективы для эльфов, стосковавшихся по облавам.

Наступила тишина, только позвякивали бесчисленные колокольцы в сбруях вороных коней. Эльфы ждали команды.

Она подняла руку.

Но, прежде чем она успела что-либо сделать, воздух разорвал звук, словно где-то убивали гигантскую свинью.

Этот звук сотряс весь Мел — пронзительный до боли в зубах свист, заполонивший холмы. Воздух буквально воспламенился, когда железное чудовище помчалось к городу по серебристой ниточке дороги, отмечая свой путь клубами густого дыма.

Эльфы содрогнулись, паника обуяла их. Этот звук. Этот запах железа в воздухе.

Воспользовавшись моментом, Токарная Стружка зубами вытащил из ножен оглушенного охранника, зажимавшего руками уши, каменный кинжал, спрыгнул на землю и разрезал свои путы.

— Я же говорил. — сказал он. — Железный Конь. Последний поезд в Дверубашки, вот что это. Там теперь работают гоблины. Там чугун и сталь.

Королева не дрогнула. Нельзя было демонстрировать страха перед придворными. Но про себя она подумала: поезд? Он большой. Это железо, о котором мы не знаем. И мы не знаем, как оно может убить нас.

— Чем его можно усмирить? — спросила она. — Как можно заполучить его? Сколько бед мы могли бы причинить с его помощью!

Душистый Горошек — хладнокровный Душистый Горошек, словно бы не поддающийся всеобщей эльфийской жажде террора, — улыбнулся, и его улыбка королеве не понравилась. Она словно бы прорезалась сквозь его ледяной и драматичный облик, но глаза его оставались холодными и безжалостными.

— Можно пытать гоблинов, пока они нам все не расскажут, — предложил он. — Тогда они все сделают за нас.

— Не сделают, — отозвался Токарная Стружка, одарив Душистого Горошка презрительным взглядом. — Зачем бы они стали это делать?