– Мы идем со срочным заданием в Национальный парк Амгандо, – сказала Сиферра. – И нам обязательно нужно добраться туда. Вы знаете, что это означает? – показала она на свой зеленый платок. – Мы предотвращаем пожары, а не разжигаем их. И если мы не успеем в Амгандо вовремя. Апостолы придут сюда по шоссе и уничтожат все, что вы пытаетесь сохранить.

Не слишком логично, подумал Теремон. Доберутся они до Амгандо или нет – карманные республики на северном конце шоссе все равно не спасутся от Апостолов. Но Сиферра говорила так горячо и убедительно, что в ее слова верилось.

После краткого молчания, во время которого главный страж, озадаченно нахмурившись, пытался понять, что она сказала, он вдруг выпалил:

– Ладно, проходите. Катитесь отсюда, и чтобы я вас больше не видел в Шести Солнцах, не то пожалеете. Апостолы! Амгандо!

– Большое спасибо, – ответил Теремон с таким сарказмом, что Сиферра поскорей взяла его за руку и провела через заставу от греха подальше.

Сейчас они двигались быстро, покрывая за день дюжину миль, а то и больше. Граждане провинций Шесть Солнц, Земля Богов и Белый Свет трудились в поте лица, расчищая шоссе от обломков катастрофы. Через правильные промежутки шоссе перегораживали баррикады – нескоро оно еще откроется для проезда – но между ними стало возможно идти нормальным шагом, не переползая то и дело через груды железного лома.

Мертвых тоже убирали с шоссе и хоронили. Жизнь понемногу входила в почти цивилизованное русло, хотя до нормы было еще очень далеко.

Пожары вдоль дороги почти прекратились, но сожженные города попадались постоянно. Лагеря беженцев встречались через каждые две-три мили, и Теремон с Сиферрой видели сверху, как бесцельно слоняются их обитатели, словно та ужасная ночь состарила их на пятьдесят лет.

Новые провинции, как убедился Теремон, были ничем иным, как цепочкой таких лагерей, соединенных Большим Южным шоссе. В каждом таком районе выявились сильные личности, сумевшие создать свое маленькое королевство, простиравшееся на восемь-десять миль вдоль шоссе и примерно на милю в стороны. Что находится к западу и востоку от новых провинций, оставалось только гадать. Ни радио, ни телевидения, видимо, больше не существовало.

– Неужели не предпринималось совсем никаких мер на случай катастрофы? – спросил Теремон скорее самого себя, нежели Сиферру. Однако она ответила:

– Предсказания Атора были слишком фантастичны, чтобы правительство восприняло их всерьез. Признать, что краткий период Тьмы способен вызвать крах цивилизации, значило сыграть на руку Мондиору – уж с очень необычными подробностями предсказывалась эта самая Тьма.

– Но затмение…

– Что ж, возможно, некоторые высокопоставленные лица сумели разобраться в диаграммах и поверили, что затмение действительно будет, а следовательно, будет и Тьма. Но как они могли предусмотреть Звезды? Ведь Звезды считались выдумкой Апостолов, помнишь? Знай даже правительство, что подобное явление произойдет на самом деле, действие Звезд на человека предугадать не мог никто.

– Кроме Ширина.

– Даже Ширин не мог. Он не подозревал, что это такое. Его специальностью была Тьма, а не умопомрачительный свет, заполнивший целое небо.