Маргарет была в очках со встроенными минитрансфокатором и видеопередающим устройством и успела прекрасно рассмотреть физиономию громилы в рокерском бандане. На мониторе ноутбука, лежавшего на коленях у Кати, запечатлелся четкий портрет. Этот же портрет получил на головном компьютере Джек Фрэнки и сразу начал рыскать по полицейским картотекам.

– Десять минут? – шепнула Маргарет.

– Восемь, – покачала головой Вильсон. – Мне не нравится эта рожа.

…– Так вы русский? – изумился мужчина с перебинтованной головой, видя перед собой представителя израильской полиции. – Бывший русский, – сказал Турецкий, на всякий случай подбавив в свою речь немного акцента. – У вас возникли какие-то проблемы?

– Да, мне нужно срочно позвонить в Москву, а они не понимают…

– Они все понимают, – Джекандр бережно взял мужчину под локоть и отвел от рецепции, – просто линия повреждена.

«А костюмчик-то у дядечки ничего», – заметил он про себя.

– Это какой-то кошмар, – страдальчески скривился перебинтованный. – Все мои планы коту под хвост!… А наш спикер лежит под капельницей, ему вот такой гвоздище ногу пробил!… Кстати, моя фамилия Коровьев, – он протянул Турецкому раскрытую ладонь, – Евгений Иванович Коровьев.

– Вы тоже ранены?

– Ничего страшного, осколком стекла задело. А нашему спикеру…

– Евгений Иванович!… – По лестнице торопливо спускался молодой широкоплечий парень. – Я узнал, как добраться до посольства!

– Джекей, мой помощник и по совместительству телохранитель, – представил его Коровьев. – Как видите, не уберег.

– Весь район оцеплен, так что придется пешочком, – виновато опустил взгляд парень, будто это он был инициатором взрыва. – Правда, тут недалеко, минут двадцать…

– Представляете, мою служебную машину разорвало в куски. – Коровьев искренне искал у Джекандра сочувствия. – Последняя модель «мерседеса», спутниковый телефон… В куски!…

– Обождите минутку, я переговорю с шефом, – Турецкий вернулся к Володину и полушепотом произнес: – Это Коровьев, председатель драгмета.

– Что он здесь делает?

Джекандр взглядом указал на табличку, выставленную у дверей ресторана: «Сегодня обслуживаем только участников конгресса!»

– Проведешь их через оцепление, посадишь в патрульный автомобиль и доставишь в наше посольство. И постарайся не пропустить ни одного слова из того, о чем они будут говорить.

– Думаешь, есть какая-то связь?

– Вряд ли. Но для очистки совести мы должны отработать и эту версию.

– Фамилия?

– Абдул-Рауф, – отчеканил Гарджулло. – А вы что, читать не умеете?

Начальник полицейского участка придирчиво рассматривал паспорт, обнаруженный при обыске в кармане задержанного.

– Знаешь, что тебе грозит? – поднял он на Марио тяжелый взгляд.

– Мне наплевать, я отстаивал честь своего народа!…

– Не нужно высокопарностей, – брезгливо отмахнулся офицер. – Знаю я вашу породу. Это поначалу вы такие смелые, а как посидите за решеткой денек-другой, так к мамочке проситесь.

– У меня нет мамочки.

– Мне очень жаль. Будь она жива, быть может, ты бы не превратился в то, что сейчас из себя представляешь. Смотреть противно.

– Мне тоже, – с вызовом выпалил Марио. – И вообще, нечего мне читать проповеди! Тоже мне, раввин отыскался. Знать тебя не хочу, легавая свинья!…