— Я к тому, Сань, что ты ведь неспроста в лесу осел.

Не первый раз Сундуков позволял себе намеки, и Саня решил, что пора его одернуть.

— Мимо товара ходишь, Жоржик. Тут тебе не обломится.

— Ты не понял, Сань. Я с доброй душой. Если какая подмога понадобится, есть надежные ребятишки. Токо свистни.

Санек презрительно усмехнулся.

— Лучше скажи, откуда такая дикая цена на твой телефон?

— Западный стандарт, ни цента сверху, — с достоинством ответил Сундуков и, потеряв интерес к разговору, удалился в конторку.

Таина ответила сонным голосом — и это понятно. Раньше одиннадцати она не вставала.

— Тай, это я.

— Привет, селянин. Не замерз в глуши?

— С тобой было бы теплее.

— Это — приглашение?

Чумовая девица была в добром расположении духа, что случалось с ней редко. Саня сказал:

— Бери тачку, приезжай. Тут хорошо. Баньку истопим, водочки попьем.

— Нет, Сашенька, лучше в другой раз. Сегодня у нас другие планы.

Сашенька! Давным-давно его так не называли, разве что матушка обмолвится. А так — Санек и Санек, как пенек, или, на худой конец, Маньяк. Галочка, правда, Царство ей Небесное, иногда величала Шуриком.

— Какие планы, Таечка?

— Адрес запомнишь?

— Чей?

Хмыкнула приглушенно, будто рукой по щеке провела, продиктовала: Щербаковская улица, дом номер такой-то, квартира такая-то.

— К шести часам доберешься?

— Во сколько надо, во столько доберусь.

— Тогда до встречи, — и повесила трубку. Она всегда так делала, обрывала разговор, не дожидаясь его прощальных слов. Это Санька чрезвычайно озадачивало.

Веселый оттого, что жизнь сдвинулась с мертвой точки, зашел за фанерную перегородку, где сидел надутый Жорик Сундуков, деревенский новый русский.

— Извини, Жорж, за грубость. Чего-то нервы последнее время шалят. Кстати, ты каких ребят поминал для подмоги? Деда Савелия?

— Нет, не Савелия, — Сундуков глядел недобро, и только сейчас Санек заметил, что хозяин деревни не так уж и молод, пожалуй, лет сорока — в Москве пацаны до такого возраста редко добираются. Их выбивают заранее.

— А кого еще? Тут вроде молодняка не осталось?

— У вас там в городе, Саня, превратное представление. Будто в деревне одни ваньки, а весь свет идет из банка «Менатеп». Это, Саня, не так. Наоборот, смычку надо налаживать, чтобы кучей стоять против общего врага.

— Кто же у нас общий враг?

— А то не знаешь.

Саня понял, что по уму ему с деревенским воротилой не тягаться, еще раз извинился — и попер через поле в дачную хибару. День выдался отменный: солнце, легкий морозец, но не студено, а как-то бодро. Кажется, птахи над полем поют, хотя откуда им взяться на эту пору.

С того момента, как повесил трубку, Санек думал только об одном: сегодня ее увижу, увижу… Он загадал, что при первом удобном случае трахнет рыжую атаманшу, но счастливая минута все куда-то отдалялась, зато желание становилось навязчивым.

Около шести без всяких приключений докатил на «жигуленке» на Щербаковскую, легко отыскал и дом, и подъезд, но минут двадцать походил кругами, подстраховываясь, изучая обстановку. Он всегда так делал в незнакомом месте, чем выгодно отличался от других пацанов.