— Не в этом смысле зависеть, Миш, — я чувствую, как ее пальчики рисуют узоры по моей груди и иногда нежно касаются шрама.

— Тогда в каком? — я расслабляюсь, тону в запахе и ощущении любимой женщины и постепенно начинаю отключаться.

— Я… — Машин голос ломается и она переводит дыхание. Медлит несколько секунд и добавляет, словно в первый раз, — … люблю тебя очень, Миша.

— Я тоже люблю, — засыпая, мажу губами по ее макушке.

Какая-то навязчивая, важная мысль пытается проникнуть в мой нерабочий мозг, и балансируя на грани яви и сна, я отмахиваюсь от неё и, наконец, проваливаюсь в темноту.

Мария

Кондиционер в кабинете Бурова работает на полную мощность, но мне душно. Незаметно от всех вытираю потные ладони об джинсы.

— Марья, ну что с тобой? — Миша приобнимает меня сзади за плечи, а я не мигая таращусь на коробочки с украшениями, которые достаёт из большого бархатного саквояжа ювелир.

Старичка явно сильно нервирует то, что я молчу и не проявляю интереса ни к чему, из представленного на столе.

— Мария, обратите внимание на изумруды, — он подвигает ко мне зелёную коробочку ближе. В ней серьги и кольцо, — Они идеально подойдут к вашим глазам.

— Миша… — я в панике оглядываюсь.

— Что? — его брови удивленно взлетают вверх.

— Это же очень дорого, — шепчу одними губами.

— Конечно дорого, — непонимающе качает головой мой мужчина, — А иначе какой смысл в этих побрякушках?

— Простите, пожалуйста, — оглядываясь, прошу ювелира, — Миша, мы можем поговорить вдвоём?

— Конечно… Выбирай побыстрее, и поговорим.

— Прямо сейчас, — я мотаю головой.

— Нет! — неожиданно резко рявкает Буров и отворачивает меня от себя к столу, — Ираклий Карлович, кажется моей даме ничего не нравится, — его голос тяжелеет и приобретает давящий оттенок, — Может быть, вы принесли нам не самые лучшие из ваших работ?

Миша выходит из-за моей спины и огибает стол. Берет в руки ту самую коробочку с изумрудами.

— Действительно простовато, — небрежно откидывает ее на место.

«Они прекрасны!» — Хочется закричать мне, но я в только в полном шоке таращусь на ювелира, с ужасом замечая, как у старичка вздувается и начинает пульсировать на шее вена. Лоб покрывается испариной, а щеки идут красными пятнами. Господи! Да его же сейчас инфаркт хватит!!

Что происходит? Я пытаюсь поймать Мишин взгляд, чтобы найти в нем какой-то ответ. Моя голова начинает идти кругом. Картинка происходящего не складывается в пазл.

— Как же так… — мельтешит Ираклий Карлович, — Здесь все самое лучшее. Высшей пробы! — спешно вскрывает оставшиеся коробочки, — А вот! Вот, Мария, это колье посмотрите. Платина, белое золото и бриллианты. Главный камень композиции приобретён на аукционе в Женеве…

— Мне нравится! — хрипло вскрикиваю я, перебивая старичка, и, кажется, мы с ним синхронно выдыхаем, — Да, очень нравится. Остальные можно убирать, — захлопываю пару крышечек и отдергиваю от них руки, как от кипятка.

— Прекрасно, — кивает Миша и поддевает пальцами украшение, рассматривая, — Выставьте нам счёт, Ираклий Карлович. Благодарю вас.

— Конечно, Михаил Павлович! — старичок ловко начинает собирает чемодан, — У вашей дамы прекрасный вкус, — добавляет елейно и только что не кланяется, — Всего хорошего, — кивает мне и, подхватывая свой плащ, спешит к выходу.