Очарованный ее словами Уинг наклонился ближе, но Грейс отстранилась. Он овладел собой и опять заговорил как деловой человек:

– Ситуация очень проста. Вы требуете много денег и ничего не даете взамен…

– Это не так, – начал было возражать Рубен, но Уинг жестом заставил его замолчать.

– В вашей стране, как и в моей, принято, чтобы сторона, требующая денег, предлагала что-то в залог. В качестве дополнительного обеспечения, как это у вас называется.

– И вы хотите получить Гусси в качестве дополнительного обеспечения?

– А почему бы и нет? Все, что я знаю о вас, мистер Смит, – это то, что вы мошенник, однажды пытавшийся меня обокрасть. О вашей сестре мне известно несколько больше. Я знаю, что она тоже занимается воровством, но для меня это не имеет значения. Для меня важно только одно: она моя судьба.

Привалившись к стене, Рубен вытащил из кармана манильскую сигару, зажег ее и выпустил дым к потолку.

– Ну, если это так, что ж вы сразу не сказали?

– Это правда. Она моя золотая богиня, вся моя жизнь, и мои чресла предназначены ей.

– Ваши… что?

– Так и будет, мистер Смит, – с фанатичным упорством повторил Уинг. – Таков путь Дао[53].

– Ах вот как? Ну тогда скажите мне, Марк: что бы вы стали делать с моей сестрой, если бы вам удалось ее заполучить?

Рубен прислушался к ее молчаливому совету и бросил простофиле веревку, однако ход его мыслей ее совсем не порадовал.

Уинг вновь обратил на нее свой взгляд. В его черных глазах светилось такое дьявольское, нестерпимо самодовольное чувство хозяина, любующегося своей собственностью, что она поежилась. Но даже он сам, по-видимому, осознал, что раскрывать все свои непристойные планы прямо сейчас было бы по меньшей мере нескромно, и ответил просто:

– Я буду наслаждаться счастьем с ней.

– Да, но на каких условиях? Сделаете ее своей наложницей? Белой рабыней? Содержанкой? Будете время от времени наведываться к ней в отель в нижней части города? Каковы ваши намерения в отношении моей сестры?

Уинг стукнул кулаком по столу с таким грохотом, что оба они подскочили.

– Вы меня оскорбляете, сэр! – воскликнул он, побагровев. – Мало того, вы оскорбляете и унижаете мою будущую невесту! Августина не будет белой рабыней или любовницей, она будет моей женой!

Они оба уставились на него, лишившись дара речи.

– Моей возлюбленной спутницей жизни, матерью моих сыновей. – Он жадно потер руки. – Многих, многих сильных сыновей. Они будут возносить молитвы, приносить жертвы, бить поклоны. Они проложат мне путь в нирвану.

Грейс и Рубен обменялись взглядами полного взаимопонимания. Они имели дело с психом, по которому плакала смирительная рубашка.

А на него между тем опять накатил приступ тошнотворной нежности.

– Августина, обожаемая моя, я дам тебе все, что пожелаешь – все! Моя королева, моя богиня, в моем доме не будет никого выше тебя по положению! Богатые наряды, бесценные украшения, армия слуг в полном твоем…

– Деньги?

Уинг оторопел и уставился на нее с открытым ртом.

– Как насчет денег? – еще суровее переспросила Грейс.

– Да-да, деньги, а еще…

– Сколько?

– Сколько пожелаешь! И все…