Вечером, как и обещала, пришла Света.

— Я ненадолго. Костик уроки без меня отказывается делать, — с порога заявила она, сразу внося оживление в унылую атмосферу Таниной квартиры.

Костик — ее младшенький, вылитый мама. Такой же курносый и рыжий, как Светка. Ходит во второй класс, и уже второй год Таня слышит рассказы, как подруге приходится силой заставлять его делать домашнее задание. И если раньше подобное вызывало улыбку снисхождения, то сейчас Таня ощутила уколы зависти, глядя на раскрасневшуюся подругу, как та чертыхается, борясь с непослушной застежкой на туфле.

— Выпить хочешь? — предложила Таня и первая пошла на кухню.

— Издеваешься? Я же потом усну, а уроки?.. Блин, ну что за жизнь, не напьешься даже! И на работе дурдом, хоть увольняйся.

Про работу Света всегда так говорила. Это значило, что все нормально, в рабочем порядке. Потому что когда наступал аврал, готовили какой-нибудь срочный выпуск, то подруга начинала материться. Она была журналисткой по призванию — носилась за сенсациями, смаковала подробности каждой, но при этом отличалась поразительной добротой и человеколюбием. Ее основным принципом было «Не навреди». И все ее сенсации были правдивыми.

— А я выпью.

Таня откупорила бутылку коньяка и плеснула себе в бокал. Если днем она была занята, то сейчас в душе образовалась пустота, которую нужно было чем-то заполнить, а точнее залить.

— Ты же не пьешь коньяк? — удивилась Света и тут же подозрительно прищурилась:

— Так-так… Кажется, я догадываюсь, в чем дело.

Таня осушила бокал одним глотком и задохнулась от непривычки. Ну и дрянь же все эти крепкие спиртные напитки! Что только люди находят в них приятного? Пойло какое-то… Но тут же снова плеснула на дно бокала, ощущая, как внутри разливается приятное тепло.

— Ба-а-а, да все гораздо хуже, чем я думала. — Света сочувственно смотрела на нее, подперев голову рукой. — По-моему, ты влюбилась. Верно?

— Я не знаю.

Захотелось разреветься — громко по-бабьи, с подвываниями. Не иначе, как коньяк сыграл плохую службу, да еще и на голодный желудок. Стало вдруг до омерзения жалко себя.

— Он часы забыл.

Таня зачем-то побежала в комнату, достала часы из шкатулки и принесла их на кухню.

— Красивые. И наверное, дорогие, — повертела Света часы и положила их на стол. — Так позвони ему. У тебя же есть номер.

— Не могу. Он решит, что я ищу повод, чтобы продолжить общение.

— А ты, значит, не ищешь? Гордая, — кивнула самой себе Света.

— А смысл? Только делать хуже себе. Я же понимаю, что являюсь в его жизни случайным эпизодом.

— Понятно. Опять ты решаешь одна за всех.

Света встала и вышла на балкон. Но сразу же вернулась и тоже налила себе коньяка.

— Нечего в одиночку квасить, — объяснила она.

Подруги чокнулись и по традиции выпили за здоровье детей. Таня чисто теоретически понимала, что это значит, но видела, что для Светы это самое главное.

— Слушай, тут такое дело… — Света замялась ненадолго. — Не хотела тебе говорить, но думаю стоит. Я вспомнила, где видела твоего Алексея.

Таня уже и забыла, что лицо гостя показалось подруге знакомым. И сейчас снова напряглась, готовясь услышать что-то неприятное.