Наркоминдел поднялся из-за стола, раскланялся с Шуленбургом и Кестрингом и направился к выходу. Посол и генерал проводили его к машине. Когда "ЗИС" скрылся за поворотом, Шуленбург разочарованно произнес:

– Кажется, он так ничего не понял.

– Напротив, – отозвался военный атташе, – прекрасно все понял. Сейчас он помчится в Кремль, докладывать Сталину о нашем разговоре. Потом следует ожидать какого-нибудь заявления от советского правительства. Этим все и кончится. Сталин уверен, что сумеет переиграть фюрера, а Гитлер слишком упрям, чтобы отступать от намеченного. Война, к сожалению, неизбежна. Мы сделали все, что могли. И даже больше: я не удивлюсь, если завтра нас вызовут в Берлин и отправят в отставку. Хотя возможен и другой вариант – мы просто не долетим до Германии, наш самолет собьет какой-нибудь летчик, "случайно" принявший его за английский бомбардировщик. Что же, думаю, это достойный конец карьеры…

– Не будьте так пессимистичны, мой друг, – отозвался Шуленбург, – мы еще повоюем. На той или на другой стороне…

Заявление советского правительства.

9 июня 1941 года

В последнее время в ряде английских и американских газет появились сообщения о возможности войны между Советским Союзом и Германией. В связи с этим советское правительство заявляет следующее.

1. СССР стремится к миру и прилагает все усилия, чтобы военное противостояние между Германией и Англией не распространилось на другие страны.

2. С этой целью между Советским Союзом, Германией и Италией 17 июля 1941 года будет заключен Пакт о дружбе и взаимопомощи. Он станет гарантией стабильности и мира на континенте.

3. Все слухи о возможном военном столкновении между СССР и рейхом являются провокацией, распространяемой враждебными силами, заинтересованными в развязывании войны. Обращать на них внимание – значит потворствовать агрессору.

Председатель Совета народных комиссаров тов. И.В. Сталин.

Берлин

9 июня 1941 года

Курфюстенштрассе, 6

Краух поджидал Зеленцова. Гертруда Райх еще вчера вечером уехала в Баден-Баден – на отдых. Ее, как всегда, сопровождала служанка. В квартире никого, кроме штурмбанфюрера и его людей, не было. Агенты Шеер и Рейман сидели вместе с Краухом в гостиной, а Граушвальц ждал на лестничной площадке пятого этажа. Ловушка была подготовлена.

В том, что Зеленцов придет, Вилли не сомневался. Гертруда перед отъездом передала ему приглашение, и он обещал быть. "Мышка попадется на кусочек вкусного сыра", – с иронией подумал Вилли. А пока штурмбанфюрер развлекался, рассматривая альбом с фотографиями актрисы.

Что и говорить, Гертруда была очень красивой женщиной. Бледное, выразительное лицо, темные глаза, точеный нос, маленький, изящный подбородок… Настоящая арийка. Не удивительно, что она нравилась многим. Официальным ее покровителем считался Гиммлер, но рейхсфюрер не был ревнивцем и сквозь пальцы смотрел на ее временные увлечения. Тем более что некоторые из связей (с тем же Зеленцовым, например) были весьма полезными. Райх умела выуживать информацию из мужчин, и Гиммлер хорошо это знал.