Затем Великобритания, Франция и Америка решили навести порядок в Тихом океане, и целые эскадры военных кораблей принялись прочесывать моря, а нашим разбойникам пришлось перебраться к Магелланову архипелагу, где они превратились в обычных мародеров: обшаривали обломки, выброшенные на берег после кораблекрушения. К шайке присоединилось несколько рыбаков и матросов с торговых судов, тоже хорошо знавших морское дело, остальные были из местных жителей. Короче, если судно окажется в руках Конгре, за экипажем дело не станет.

Что касается шхуны, то, судя по ее размерам и по оснастке, она могла взять на борт около ста шестидесяти тонн. Ночью шквал, налетевший с запада, выбросил парусник на песчаную косу, усеянную валунами, любой из которых легко мог сделать пробоину в корпусе. Но, кажется, все обошлось благополучно. Судно лежало левым бортом к морю, свесив снасти почти до земли. В таком положении вся палуба, от бака[74] до рубки, открывалась как на ладони; мачты целы: бизань[75], грот-мачта[76], бушприт[77], а также такелаж[78] и паруса; некоторые из них были убраны до конца, другие частично.

Накануне вечером, когда шхуна еще только направлялась к острову, она шла правым галсом[79] и, борясь с сильным северо-западным ветром и местным течением, пыталась войти в пролив Ле-Мер. С наступлением темноты ветер ослаб, скорость судна упала, а когда течением его прибило почти к самым скалам, не давая развернуться и уйти в открытое море, ветер, очевидно, вдруг изменил направление на противоположное. Экипаж бросился к парусам, торопясь воспользоваться благоприятным изменением погоды, но оказалось поздно: днище крепко увязло в песке.

Относительно капитана и экипажа оставалось только строить догадки. Вполне возможно, люди на борту, заметив, что течением и ветром их прибивает к опасному берегу, несет на скалы, поторопились спустить на воду спасательную шлюпку; знай они заранее, что с кораблем ничего не случится, остались бы целы и невредимы, а не пропали бы все до единого в пучине. Но поспешили напрасно. Перевернутая кверху килем шлюпка виднелась теперь в двух милях к северо-востоку от острова, ее сносило ветром в направлении бухты Франклина.

Продолжался отлив, и добраться до парусника не составило труда: на протяжении всей полумили, что отделяла мыс Сан-Бартоломео от той мели, из воды выступали камни. Перепрыгивая с одного на другой, Конгре с Карканте, а за ними следом еще двое разбойников, быстро добрались до места. Остальные, стоя на берегу, наблюдали за волнами, не появится ли вдруг кто-нибудь из команды, кому удалось спастись ночью во время крушения.

Разведчики, подойдя поближе к шхуне, обнаружили, что под днищем у нее совсем сухо. Правда, во время прилива, высота которого достигает семи-восьми футов, судно сойдет с грунта и выровняется, если в корпусе нет пробоин. Конгре верно оценил накануне размеры парусника — около ста шестидесяти тонн водоизмещения. Обойдя его со всех сторон, пират прочитал на корме: «“Мауле”, Вальпараисо» — и понял, что судно, потерпевшее крушение у острова Штатов в ночь с двадцать второго на двадцать третье декабря, принадлежало Чили.