Однажды Никита расположился на опушке красивого леса и так увлёкся рисованием, что не заметил, как к нему подошёл высокий лётчик в кожаной куртке. Он долго стоял сзади, разглядывал рисунок, а потом сказал:

— Очень даже неплохо у тебя получается, малыш. Когда-то я в детстве тоже любил рисовать, а потом увлёкся авиацией и совсем забросил это дело.

Никита смутился и в то же время обрадовался необычному знакомству, у них завязался разговор про живопись и самолёты.

Никита сказал:

— Завтра в это время мне ещё придётся вернуться сюда, чтобы поработать над деревьями, солнце уже садится, и меняется освещение.

Лётчик сказал:

— Завтра в это время у меня как раз тренировочный полёт, и я непременно прилечу сюда и погляжу сверху, как у тебя получаются деревья.

Конечно, Никита подумал, что это шутка, разве сверху можно увидеть его рисунок?

Они ещё поговорили, а потом лётчик отправился на аэродром, а Никита — к себе домой.

На другой день Никита сидел на том же самом месте и услышал гул самолёта. Самолёт стал снижаться и так низко пролетел над опушкой, что Никита увидел, как лётчик высунулся из кабины и помахал ему рукой.

А вскоре началась война, и Никита увидел в газете портрет того самого лётчика, с которым он встречался на опушке леса. Лётчику было присвоено звание Героя Советского Союза за таран фашистского самолёта в ночном небе.

Война окончилась через пять лет.

И прошло ещё много лет после войны.

Лес на рисунке сильно пожелтел и выцвел.

И вырезка из газеты выцвела и пожелтела от времени.

И Никита давно уже Никита Васильевич, водит в небе реактивный самолёт.

А сын его мечтает стать художником

Алёша нарисовал цветными карандашами деревья, цветы, траву, грибы, небо, солнце и даже зайца.

— Чего здесь не хватает? — спросил он папу.

— Всего здесь достаточно, — ответил папа.

— Чего здесь недостаточно? — спросил он брата.

— Всего хватает, — сказал брат.

Тогда Алёша перевернул рисунок и написал на обороте вот такими большими буквами:

— Вот теперь, — сказал он, — там всего хватает!

Нарисовал Мишутка рисунок.

— Вот, — говорит, — это конь.

— Твой конь больше на обезьяну похож.

— Это и есть обезьяна.

— Ты же сказал, что это конь.

— Я нечаянно сказал, что это конь.

— Может быть, это не обезьяна?

— Может быть, — говорит Мишутка.

— Как же ты сам не знаешь, что рисовал? Может быть, ты утюг рисовал?

— Какой утюг? — удивился Мишутка.

— Который у нас в кухне стоит.

— Ага, утюг, — говорит Мишутка.

— Ты уверен, что ты утюг рисовал?

— А что? — насторожился Мишутка.

— Может, это и не утюг? Может, что-нибудь другое? Например, курица или верблюд?

Мишутка подумал и говорит:

— Может быть.

— Так что же это: курица? Верблюд? Утюг?

Мишутка сказал:

— Я хотел нарисовать обезьяну, курицу, верблюда и утюг, но не успел…

Сначала купили сразу две ёлки: одну ёлку — папа, другую — мама. Потом пришёл дядя Миша с ёлкой.

Дядя Миша сказал:

— Эх, какая досада!

— Три ёлки нам ни к чему, — сказал папа.

— Бог троицу любит, — сказала бабушка.

— Бога нет, — сказал я.

— Бесхозяйственность, — сказала мама.

Только мама это сказала, как вдруг входит дедушка с ёлкой.