Мы с Кафаровым раза два прошли мимо этого окна. Мы вовсю задирали головы, но так и не увидели там Таси Лебедевой.
Свет из окна освещал деревья. Небо было черно. И дул ветер.
— Может быть, она не там живёт? — спросил я.
— Я-то знаю! — сказал Кафаров.
Почему-то мне стало обидно, что я этого не знаю, а он знает.
— Откуда ты знаешь? — спросил я.
— Пойдём-ка на ту сторону, — сказал он.
Мы пошли на ту сторону.
Стоя на той стороне, мы вовсю глазели в окно.
— Сейчас она появится, — говорил Кафаров.
— А может, не появится? — говорил я.
— Не может быть, — говорил Кафаров.
— Откуда ты знаешь? — говорил я.
Потом мы сели.
— Мы ведь её сегодня в классе видели… — сказал я.
— Ну и что? — сказал он.
— И завтра увидим, — сказал я.
— Ну и что?
Он даже меня слушать не хотел.
— Гляди-ка! Гляди! — крикнул он.
Там в окне что-то мелькнуло.
— Ты уверен, что это она? — спросил я.
— Конечно!
— А вдруг это её отец?
— Да ну тебя! — сказал он. — Что же, у него в волосах банты, что ли?
— Никаких бантов я не видел, — сказал я.
— А я видел, — сказал он.
— Не было бантов. По-моему, там усы были.
— Это были банты, — сказал он. — Два банта.
— Хорошо, — сказал я. — Были банты.
На окно вышла кошка. Она смотрела на нас. Как будто она специально для этого вышла, чтобы на нас посмотреть. С соседнего балкона на кошку стала лаять собака. Кошка не обращала никакого внимания на собаку. Она, наверное, понимала, что собака не могла её достать.
— Всё-таки мы её видели, — сказал он.
— Это мы отца её видели, — сказал я. — Гляди-ка! Гляди! — крикнул я.
Кто-то рукой задел абажур, и он стал слегка качаться. По занавеске заходили тени. Словно вся комната ожила. Вся комната закачалась…
— Не видел? — спросил я.
— А ты видел? — спросил Кафаров.
— Не то видел, не то не видел, — сказал я.
— По-моему, я видел, — сказал Кафаров.
— Тень? — спросил я.
— Тень, — сказал Кафаров.
— На занавеске?
— На занавеске.
— А может, это не она?
— Я видел банты, — сказал он.
— Не было там никаких бантов.
Сейчас-то я видел ясно. Ему просто мерещились эти банты!
— Два банта, — сказал Кафаров, — два больших банта…
— Может, это бабушка или мать, — сказал я.
— Сам ты бабушка, — сказал он.
Он был уверен, что это была она. Он в этом был совершенно уверен.
И тут мы её увидели.
Она быстро прошла мимо нас. Перешла на ту сторону. Махнула кошке рукой. И вошла в своё парадное. Два громадных банта качались на её голове…
Записка
Младший сын Петра Петровича укусил собаку. Он пошёл с мамой в магазин. Мама подошла к прилавку. А его отпустила. А около двери сидела собака. Она ждала хозяина. Младший сын Петра Петровича подошёл к собаке и укусил её. Собака страшно завизжала, а малыш испугался и заплакал. Ангелина Петровна закричала: «Уберите собаку! Она укусила моего сына!» В это время какой-то дядька говорит: «Ничего подобного! Собака не трогала вашего сына. Она спокойно сидела. Она никого не трогала. Я видел! Ваш сын подошёл и укусил её!» Все стали говорить, что не может быть, чтобы такой маленький ребёнок укусил такую большую собаку. А тот дядька говорит: «Вы мне не верите? Ах, значит, вы мне не верите? Смотрите, как он это сделал! Он подошёл к собаке, я же видел, граждане! Он подошёл к ней вот так…» И дядька хотел показать, как младший сын Петра Петровича подошёл к собаке. В это время испуганная собака подумала, что с ней хотят что-то сделать, и она, не долго думая, укусила этого дядьку за нос. Дядька страшно заорал, а хозяин собаки говорит: «Зачем вы лезли к собаке? Скажите! Зачем вы к ней лезли? Она вас трогала? Не трогала! Тогда зачем вы к ней лезли?..»