А дальше я отправилась на кухню для того, чтобы немного там похозяйничать. Холодильник был полон продуктов, и для меня не составило особого труда потушить курицу с картошкой, нажарить пышные оладьи, сварить кисель и приготовить шоколадный крем.

Когда на кухне появился заспанный Дмитрий, он посмотрел на меня ничего не понимающими глазами и затянул пояс на своем банном халате.

— Что за запахи? — Он закатил глаза и повел носом.

— Ничего, что я тут немного похозяйничала?

— Ничего, — утвердительно кивнул головой он. — У нас как раз домработница заболела.

Последняя фраза сильно меня уколола, и я не могла скрыть то, что мне стало неимоверно больно. Повесив кухонное полотенце на спинку стула, я направилась к выходу, но Дима перегородил своими крепкими плечами коридор и, широко зевнув, спросил:

— Ты куда?

— Мне уже пора. Ты садись, ешь, а я уже поехала.

— Куда это ты поехала?

— Мне нужно комнату снять.

— Успеешь еще.

— Уже обед, не за горами вечер. Снимать комнату — дело нешуточное, у меня времени не так много.

— Как знаешь. Я думал, мы сейчас с тобой вместе в домашней сауне попаримся, в джакузи поваляемся, съедим все, что ты приготовила, а затем какую-нибудь кассету с классным фильмом посмотрим.

— Извини. Я тороплюсь.

— Я тебя чем-то обидел, что ли?

— Ни в коем случае, как я могу на тебя обижаться? Я могу только тебя благодарить: ты столько для меня сделал.

— А мне показалось, что ты обиделась за то, что я сравнил тебя с домработницей.

— Тебе показалось.

— Ты уверена, что я тебя не обидел? — Дима чувствовал свою вину и не знал, как ее искупить.

— Я же тебе сказала, что все нормально. Меня всегда привлекали уверенные в себе мужчины, которые называют вещи своими именами.

— Ну вот, опять двадцать пять! Сама проговорилась. — Дмитрий хотел прижать меня к себе, но я резко его оттолкнула и не позволила это сделать. — Господи, какие же мы гордые!

— А ты как думал?

— Может, хватит демонстрировать свою гордость? Если я что-то не так сказал, то я уже это понял.

— Дима, ты, наверно, не понял главного.

— Чего?

— Я тороплюсь.

— Тогда я тебя не задерживаю.

Дмитрий дал мне пройти, и я тут же проскользнула в гостевую комнату для того, чтобы переодеться. Переодевшись в свои вещи, я вновь распустила волосы, для того чтобы скрыть свои побои, и, повесив дорожную сумку к себе на плечо, направилась к выходу. Взявшись за ручку входной двери, я наигранно улыбнулась и произнесла дружелюбным голосом:

— Не забудь постирать после меня мамину ночную рубашку.

— Сам разберусь, — жестко ответил он.

— Я просто напомнила.

— Я не забыл.

— И простыню тоже.

— Прямо сейчас в машинку кину. Нет проблем.

— Тогда открывай дверь. Спасибо за теплый и радушный прием, все было просто замечательно. Ты очень хороший парень, и у тебя все сложится хорошо. Мне было приятно наше знакомство, честное слово.

— Я в этом не сомневаюсь. Ты плачешь?

— Нет. Просто глаза слезятся.

Мне было стыдно и неловко оттого, что я не сдержалась и заплакала. Я старалась изо всех сил, убеждая себя в том, что все хорошо и прекрасно, но слезы застилали глаза против моей воли, словно вопреки моему желанию они хотели выдать то, что было у меня на душе в данный момент.