– Почему только уравнять?

– Разрешите, товарищ Сталин? – попросил разрешения Владислав.

– Говорите, товарищ Преображенский.

– Оборонительные позиции немецкого пехотного полка разработаны с учетом опыта Первой империалистической войны, причем на Западном фронте, где было с избытком крупнокалиберных орудий. Наши полки по старым штатам укомплектованы в соответствии с нашим опытом Гражданской войны. Они имеют более легкое вооружение, в основном стреляющее прямой наводкой. По итогам финской войны разработаны и приняты новые штаты, куда ввели 120-миллиметровые минометы. Достать противника в открытых окопах нам по силам, а вот штатные блиндажи, землянки, дзоты имеющимися средствами разрушить сложно. Мина имеет меньшую пробивную способность, чем 152-миллиметровый мортирный снаряд. И меньшую точность. Крупнокалиберная гаубица немцев sIG33 свободно разрушает наши штатные блиндажи. Приходится сооружать дополнительное усиление. В орудиях малого и среднего калибра мы превосходим немцев. Отстаем только в крупном калибре. Поэтому уравнять – самое правильное решение. Штаты в полку не резиновые. Целую батарею не потянуть, но пару таких орудий иметь необходимо. Меньше будут обращаться за помощью к дивизионной и корпусной артиллерии. Собственно, в самом корпусе, с помощью генерала Жукова, мы эту проблему решили. Орудия, правда, не МЛ-21, их не производят, а более старые НМ, от которых отказывается дивизионная артиллерия из-за малой дальности. Что касается СУ-122, по штатам сорокового года в стрелковом полку предусмотрена шестиствольная батарея гаубиц. Не везде она есть, так как новых гаубиц М-30 выпущено недостаточно. Однако эта батарея достаточно уязвима при достаточной контрбатарейной активности противника. По ТТХ самого орудия, СУ-122 уступает М-30: малы углы вертикальной наводки, – но гораздо более устойчива к контрбатарейному воздействию, так как экипаж защищен от осколков и мелкокалиберных пушек. Назначение этой бронированной техники – усиление контрбатарейной составляющей в обороне и наступлении, подавление инженерных деревянно-земляных сооружений противника непосредственно на линии соприкосновения войск. И непосредственная поддержка пехоты, в том числе и с закрытых позиций. Так что в полку должна быть либо смешанная десятиорудийная батарея, либо две гаубичные батареи.

Сталин встал из-за стола и начал ходить по невысокой сцене. Все замолчали, в зале было слышно даже дыхание. «Чапай думает!» – возникла в голове у Владислава ассоциация с известным фильмом.

– Товарищ Жуков, вы говорили, что были на его участке, – Сталин показал на Преображенского чубуком трубки. – И сами привезли мне представление на звание Герой Советского Союза. Так хорошо воюет товарищ Преображенский или плохо?

Жуков молчал, было видно, что по его шее катятся крупные капли пота.

– В той операции, что я видел, войска полковника Преображенского действовали слаженно. Особенно удачно применялась артиллерия и танковые десанты.

– Правильно, товарищ Жюков! Именно это вы говорили мне, когда вернулись из-под Кобрина. И именно вы рекомендовали пригласить успешного командира корпуса сюда на совещание. Садитесь, товарищ Жюков. Теперь и мне стало все понятно.