Тринадцатая армия занимала позиции у Могилева, прикрывая южный фланг Пинского УР. Ей давали команду срочно выдвинуться в район Острова в августе, но Филатов, понимавший, что он не успеет при любом раскладе, через Тимошенко добился отмены этого приказания, и Коневу пришлось перемещать свою армию. Тот успел выдвинуться и обеспечил успех и удержание позиций под Вышкувом. Сейчас, видя, что Конев замешкался и не может принять единственно верное решение, Филатов оставляет на старых позициях всего одну дивизию и выдвигает армию вперед, стремясь помочь Минскому УРу.
Под Белостоком творится невообразимая свалка: «Смешались в кучу кони, люди…» А главное, поезда! Они отскочили из-за обстрелов от Бреста, и сюда же направлены подкрепления в 20-ю, 19-ю и 10-ю армии, все пути забиты, на всех разъездах стоят поезда, некоторые – уже без топлива.
Владислав с механизированным батальоном 209-й дивизии начал наводить порядок на станциях. У железнодорожников настоящая паника, так как поезда из Бреста выскочили вне графика и забили все. Была ли это диверсия или просто следствие обстрелов и паники, Влад не устанавливал. Удалось за пять бессонных суток раскидать составы. И не без пользы для себя! В 4-ю армию, разбитую под Брестом, направлялось два эшелона с новейшими самоходками СУ-122. Шестьдесят четыре такие машинки были выгружены в Осовце и раскиданы по полкам приданных дивизий по четыре машины в каждый полк. За счет 4-й армии смогли полностью укомплектовать и минометные батареи 120-миллиметровыми минометами. Они тоже находились на эшелонах и не успели занять позиции на Буге.
Филатов подоспел вовремя, Минский УР был практически выбит, когда подошли его корпуса и дивизии. Четверо суток они удерживали позиции под непрерывными атаками немцев как на земле, так и с воздуха. И когда уже казалось, что все кончено, пошел первый за этот период дождь! Сильный и продолжительный. Сразу превративший поля и леса сражений в грязное месиво. Лето кончилось, и начался обычный слякотный осенний период, к которому наша армия была лучше подготовлена. Вспухли все реки и каналы на Белостокском выступе, и без того болотистом. Немцы встали у Березова, на берегах реки Ясельда, где огнем крупнокалиберных корпусных пушек с Бронной горы они были остановлены. Там же находился резервный склад боепитания 4-й армии, который не успели еще взорвать, и у 13-й армии была возможность пополнять боезапас.
Наступление немцев было стремительным, и потеряна большая часть территории республики. В числе самых важных потерь: самолеты 10-й авиадивизии, двенадцать полевых и три стационарных аэродрома. Надо отдать должное люфтваффе, что при наших наступлениях они успевали отводить своих летчиков и техников заранее. Здесь же невосполнимые потери техсостава целой дивизии.
Отделившаяся от основной группы прорыва и пошедшая на Бельск-Подляски 113-я пехотная дивизия большого успеха не добилась и была остановлена 10-й армией у поселка Черемухи, в южной оконечности Беловежской пущи. Части 4-й и 21-й армий оттеснены противником в Рудянские леса, продолжают сопротивление, но связь с фронтом потеряна, войска действуют на свой страх и риск. Стало известно, что командарм-21 Кузнецов не находится в штабе армии, но туда вышел командарм-4 – генерал-майор Коробков, который и принял командование над армейской группой. Двадцать первая была самой большой армией фронта: четырнадцать дивизий! Но благодаря «умелому» руководству, они рассеяны и частично уничтожены. Коробков пытается там что-то организовать.