Шла к своему подъезду, не поднимая головы. Думала: «Вот сейчас лягу, и на два дня. Вообще не поднимусь. И гори все огнем!»

Она поднялась в квартиру, включила свет и поставила пластинку. Пугачева пела так пронзительно, так душевно, что она опять расплакалась, плюхнувшись на стул в коридоре.

В дверь раздался звонок. Галина, чуть подумав, открыла. На пороге стоял Любочкин, и в руках у него был букет из белых гвоздик.

– Пустишь, хозяйка? – смущенно проговорил он и тут же шагнул в прихожую.

Она взяла из его рук цветы и продолжала стоять, замерев и глупо моргая глазами.

– Есть чего… поесть в доме? – строго спросил он. – Ну, из еды?

Она вздрогнула, словно очнулась, закивала головой и быстро затараторила:

– Пирожки есть – с картошкой, с капустой и сладкие. Полотенцем прикрыла – наверное, не зачерствели. И в холодильнике. Вот разогреем – и с чаем!

Он важно кивнул.

Она бросилась на кухню – разогревать пирожки и ставить чайник. Он прошелся по квартире, вышел на балкон, свесился вниз, оглядел двор.

Стол был накрыт. Они молча выпили чаю. Он оглядел стены и кивнул на обои.

– Поменять надо, Галя! Несвежие!

Она сглотнула, кивнула и уставилась на него.

Потом пошли в комнату, где надрывалась от горя певица – «Без меня тебе, любимый мой, земля мала, как остров! Без меня тебе, любимый мой, лететь с одним крылом!»

Любочкин протянул к ней руки и привлек к себе. Галина побледнела и закрыла глаза. Певица уговаривала любимого ей поверить. Галине тоже очень хотелось поверить Любочкину. Она положила голову ему на плечо.

Они танцевали.