Стрессовая ситуация так подействовала на нее, что безупречно грамотная женщина стала выражаться не вполне правильно.

Незнакомец ничего не ответил. Он лежал, привалившись головой к злополучному шкафу, и смотрел в потолок широко открытыми безжизненными глазами. Очевидно, его голова пришла в соприкосновение с Розочкиным шкафом, и шкаф оказался прочнее.

Вот теперь Сапфира Михайловна действительно испугалась.

– Вообще-то вы сами виноваты, – все так же вполголоса сказала она неподвижному человеку. – Нечего было так кидаться на мальчиков. В коридоре темно, пол паркетный, скользкий, далеко ли до беды…

«Мальчики» сидели рядком возле хозяйки, аккуратно подобрав лапы, и переводили взгляды своих загадочных изумрудных глаз с нее на этого странного неподвижного человека.

Сапфира Михайловна наклонилась над телом, вгляделась в него и неуверенно проговорила:

– Гражданин! Эй, гражданин! Вы что же, умерли?

Гражданин упорно не отвечал. В правой руке, отброшенной в сторону, он сжимал пистолет с навернутым на ствол глушителем. Как говорится, молчание – знак согласия. Кроме того, широко открытые глаза невежливого гражданина не оставляли никаких сомнений.

– Не мог это сделать в каком-нибудь другом месте! – возмущенно воскликнула хозяйка квартиры. – Что мне теперь с тобой делать?

Сапфира Михайловна была женщиной законопослушной. Она соблюдала законы всю свою долгую жизнь и не собиралась нарушать их на старости лет, но теперь оказалась в крайне затруднительном положении. Первым ее побуждением было позвонить в милицию. Она даже протянула руку к телефону, но тут же отдернула ее, как будто трубка превратилась в ядовитую змею. Пожилая дама представила, как она наберет номер и скажет незнакомому, совершенно равнодушному человеку, что к ней в квартиру вошел неизвестный мужчина, упал и разбил голову о дубовый шкаф… Это прозвучит как-то неубедительно. Если бы кто-то рассказал такую историю самой Сапфире Михайловне, она бы ни за что не поверила. Особенно недостоверной эту историю делал пистолет с глушителем, зажатый в руке мертвого человека.

Женщина перевела взгляд с покойника на своих усатых друзей. Гоген, Матисс и Ренуар не хотели или не могли ей ничего посоветовать. Они сидели неподвижно, как каменные изваяния, и ждали, что хозяйка сама примет решение, как она это делала до сих пор.

– Вообще-то, мальчики, это ваших рук дело! – проговорила хозяйка с некоторой обидой в голосе. – Точнее, ваших лап… Могли бы хоть что-то мне посоветовать!

Ренуар поднялся, потянулся всем своим пушистым рыжим телом, потом неторопливо подошел к хозяйке и потерся о ее ноги, при этом проникновенно глядя в глаза и чуть слышно мурлыча.

– Я понимаю, Гуся, – расчувствовалась Сапфира Михайловна, – ты помог бы мне, если бы это было в твоих силах…

Кот не сводил с нее взгляда своих изумрудных глаз. Он как будто хотел внушить хозяйке какую-то мысль…

Сапфира Михайловна прикоснулась пальцами к виску.

– О ком спрашивал этот злоумышленник? – проговорила она, ни к кому не обращаясь. – О тех двоих приятных людях, которые разыскивали своего кота… Они ему зачем-то были нужны… Наверное, что-нибудь знают о нем. Во всяком случае, у них вид опытных и находчивых людей. Может быть, они помогут мне разобраться с этой ужасной историей? По крайней мере, они производили очень приятное впечатление… Уже то, что так обеспокоены судьбой своего кота, говорит в их пользу… Правда, мальчики?