Самое плохое, что при этом терялось драгоценное время. Если бы они никуда не торопились, можно было бы искать и прокладывать наилучший маршрут, отдыхая по мере необходимости и отправляясь в путь только тогда, когда все участники похода были к этому готовы. Но сейчас им приходилось идти на риск ради сохранения скорости. Они не брали ни спальных мешков, ни палаток. И если в этих горах вдруг резко ухудшится погода, они не смогут спастись. Снежные бури Южной Георгии считаются одними из самых опасных на Земле.
Два утомительных часа ушло на то, чтобы вернуться туда, откуда они спустились, и далее держать курс на восток. К половине девятого они увидели впереди четыре небольшие горные вершины, похожие на костяшки сжатого кулака. Уорсли просчитал, что лучше пойти между первой и второй горой, и они двинулись в этом направлении.
В девять часов они остановились, чтобы поесть впервые за все время пути. В снегу вырыли небольшую ямку и поставили туда примус, на котором разогрели пайки для санных походов с несколькими печеньями и съели все горячим. К половине десятого они уже снова были в пути.
От этого места начинался крутой подъем, и они медленно двинулись вверх. Шеклтон шел первым. Склон казался почти вертикальным, и они поднимались при помощи тесла.
К половине двенадцатого добрались до вершины. Шеклтон первым посмотрел вниз. Он увидел отвесный спуск, который примерно через полторы тысячи футов заканчивался расщелиной, усыпанной кусками льда, падавшими оттуда, где он сидел. Шеклтон жестом подозвал остальных. Путь вниз был закрыт. Более того, справа высились огромные глыбы ледяных скал, усеянных расщелинами, — территория, которую невозможно пройти. Слева расположилась линия отвесных ледников, круто спускавшихся в море. А прямо впереди, в том направлении, куда им надо было идти, виднелся достаточно пологий заснеженный склон протяженностью примерно восемь миль. Стало ясно, что нужно добраться до него, — только бы удалось спуститься.
Они потеряли около трех часов — напряженных и драгоценных, — чтобы добраться до вершины, на которой сейчас стояли. Однако теперь вынуждены были отступить, вернуться обратно по своим следам и попробовать найти другой путь, возможно, вокруг второй горной вершины.
Отдохнув не более пяти минут, люди начали спускаться вниз тем же путем, по которому поднимались. Физически спуск ощущался намного легче и занял не более часа, но сам факт возвращения поверг всех в уныние. Спустившись вниз, они обошли вокруг подножия горы, осторожно пробираясь между нависающими ледяными скалами и гигантской трещиной, которая представляла собой вырубленный ветрами овраг в форме полумесяца не менее тысячи футов глубиной и около полутора миль длиной.
В половине первого сделали привал, подкрепившись похлебкой, а затем продолжили путь. Подъем был извилистым, крутым, мучительным, а скалы — более отвесными, чем раньше, поэтому уже на полпути к вершине им то и дело приходилось вырубать теслом зазубрины, куда можно было поставить ногу. Высота и напряжение ужасно утомили людей, они больше не могли продолжать двигаться в таком же ритме. Примерно каждые двадцать минут они потягивались, распрямляя спины, разводя в стороны руки и ноги, пытаясь дать мышцам отдых и судорожно глотая разреженный воздух.