Полковник просто не был ни на одном месте убийства, он не видел трупы детей Потоцкого, ему не снилась каждую ночь эта обнаженная прекрасная девушка на столе.
Эти сволочи и руки ей на груди сложили…
Нет! Он найдет этих бандитов… Сейчас, после случая с ювелиром, он точно знал, что найдет.
Соседи из окон видели их! Трех мужиков, которые несли одежду и несколько чемоданов и портфелей… На углу Садовой их ждала телега, на которой сидела баба в балахоне. Добрые люди успели даже заметить, что лошадь была какая-то пегая. И, главное, без правого уха!.. А телега покрашена синей краской.
Вчера Сомик опросил все посты на их возможном пути… Сначала их видели на Екатерининской у дома градоначальника. Потом они свернули на Портовую… Только баба на телеге была уже в бежевой шубе.
Затем их заметили на Малаховом проспекте.
Одним словом, для себя Сомик определил точно: бандитов надо искать в Инкермане, в поселке под горой Каламита…Или там искать, или ждать, спрятавшись в засаде.
Искать можно, когда у тебя взвод юнкеров. А с юношей Розанским лучше затаиться у дороги и ждать.
Они обязательно появятся!.. Они не усидят в последние дни.
Сомик и Розанский долго искали одежду железнодорожников, готовили веревки, чтобы бандитов связывать, снаряжали запасные наганы, добывали дрезину.
К пристани «Малый Инкерман» они подкатили, когда уже стемнело.
Сомик решил расположиться в старой дорожной будке, откуда и гора была видна, и часть бухты, и дорога из поселка… По ней и поедут бандиты на ночные грабежи.
Сомик не знал, что синяя телега уже с утра стояла в городе. Она была спрятана за наспех сбитыми деревянными лавками городского базара… И распряженная, но стреноженная одноухая пегая лошадь гуляла рядом, подбирая брошенные с вечера полугнилые яблоки.
За лошадью присматривала Мила Савельева, одетая в серый грязный балахон и солдатские сапоги.
Перед такими выездами она долго стояла у зеркала и гримировалась под крестьянку.
Логиновский встретился с ней в Ялте год назад…
До этого Мила была в полной растерянности… В Самаре во время восстания белочехов сгорел ее дом, и погибли родители.
Она долго добиралась до Ялты, где жили те, кого она считала почти родственниками. В их доме семья Савельевых отдыхала последние пятнадцать лет. Каждый год – по два, а иногда по три месяца.
Чудесные, доброжелательные люди… Мила не понимала, что ее отец щедро оплачивал эту доброжелательность.
Нет, они не прогнали ее. Даже выделили место на чердаке. Но с каждым днем все настойчивее советовали найти работу.
Шел девятнадцатый год, и беженцев в Ялте было в десятки раз больше, чем свободных рабочих мест. Тем более для недоучившейся курсистки, которая едва не стала специалистом по искусству Древнего Рима.
Мила сразу прилепилась к Логиновскому, доверилась ему, почувствовала опору и ожила.
Скоро она переехала в его квартиру в Севастополе… Она никогда не говорила и даже не думала ни о какой свадьбе… Не то время! Жизнь сама все подскажет.
Последнее время Кирилл стал брать ее на ночную работу.
Он купил лошадь с телегой и маленький развалившийся домик на Инкермане, куда они сразу переехали.