Он подписывался так: Гаврыленко
М.И. Кладовая.
Гимназист с усами из кокетства прихрамывает на одну ногу.
Бездарный, долго пишущий писатель важностью своею напоминает первосвященника.
N. и госпожа Z. в городе X., оба умны, образованны, либеральны, и оба работают на пользу ближнего, но оба едва знакомы друг с другом и в разговоре всегда посмеиваются друг над другом в угоду глупой и грубой толпы.
Он сделал рукою так, как будто взял кого за волосы, и сказал: "Ты у меня из-под энтакой штуки не выйдешь".
N. никогда не был в деревне и думал, что зимою там ездят только на лыжах. "Теперь бы я с наслаждением покатался на лыжах!"
Г-жа N., торгующая собой, каждому говорит: я люблю тебя за то, что ты не такой, как все.
N. всю жизнь боролся с невежеством, изучал болезнь, изучал ее бацилл; он посвятил жизнь этой борьбе, отдал все силы и вдруг незадолго до смерти оказалось, что эта болезнь нисколько не заразительна и совсем не опасна.
Антрепренер-режиссер читает новую пьесу, лежа в постели. Прочитал 3-4 страницы // и с досады хлопнул о пол, потушил свечу, укрылся; немного погодя, подумав, опять взял пьесу, стал читать, потом, рассердившись на бездарное, длинное произведение, опять хлопнул о пол, опять потушил свечу. Немного погодя взялся опять за пьесу и т.д. Потом поставил, она провалилась.
N., угрюмый, мрачный, тяжелый, говорит: Я люблю пошутить, всегда шучу.
Жена пишет, мужу не нравится, но он от деликатности молчит и страдает всю жизнь.
Судьба актрисы; начало - богатая, хорошая семья в Керчи, скука жизни, бедность впечатлений; сцена, добродетель, пламенная любовь, потом любовники; конец - отравилась неудачно, потом Керчь, жизнь у глухого дяди, наслаждение от одиночества. Опыт показал, что артисту надо обходиться без вина, без брака, без большого живота. Сцена станет искусством лишь в будущем, теперь же она лишь борьба за будущее.
(сердито и наставительно) - отчего ты не даешь мне читать писем твоей жены? ведь мы родственники.
Боже, не позволяй мне осуждать или говорить о том, чего я не знаю и не понимаю.
Зачем изображают одних слабых, кислых и грешных, и каждый, советуя брать только сильных, здоровых, интересных, разумеет самого себя.
Тетка из Новозыбкова.
Дьякон Катакомбов.
NN., литератор-критик, обстоятельный, уверенный, очень либеральный, говорит о стихах; он признает, он снисходит - и я вижу, что это бездарнейший ч"елове"к (я не читал его). Предлагает ехать на Ай-Петри. Я говорю: будет дождь. Но все-таки едем. Дорогою грязь, идет дождь, рядом сидит критик, я чувствую его бездарность. За ним ухаживают, его носят, как архиерея. И назад, когда прояснилось, я ушел пешком. Как люди охотно обманываются, как они любят пророков, вещателей, какое это стадо! Едет с нами еще другой: д"ействительный" с"татский" с"оветник", не старый, все молчит, потому что считает себя правым, презирает критика и потому что тоже бездарен. Барышня, которая боится улыбнуться, потому что находится среди умных.
Алексей Ив. Прохладительный. Барышня:
- Я бы пошла за него, да боюсь фамилии - Прохладительная.