— Да? — спросил я.

— Иногда лучший способ выиграть схватку заключается в том, чтобы потерпеть поражение.

— Что вы имеете в виду?

— Подумайте об этом, — с загадочной улыбкой сказал он, повернулся и исчез в лесу, поспешив к вегетарианскому супу Мицу.

Вечером мы с Мамой Чиа сидели в ее гостиной и отмечали счастливый исход случившегося за бутылкой сакэ. Мой организм был настолько очищен физическими упражнениями и простым, здоровым питанием, что эффект спиртного был молниеносным и разительным — я стал еще слезливее, чем обычно. С мокрыми глазами и заплетающимся языком, я клялся Маме Чиа в вечной преданности и непрерывно прощался с нею, «на всякий случай». Она снисходительно похлопывала меня по руке, улыбалась, но почти ничего не говорила.

В какой-то момент я, должно быть, просто свалился под стол, потому что на следующее утро обнаружил, что сплю прямо на полу. В ушах у меня гудели нотрдамские колокола. Мне отчаянно хотелось снять с себя раскалывающуюся голову, но возможности убежать от похмелья не было.

Мама Чиа, напротив, выглядела неприлично свежей и принялась готовить для меня одно из своих «особых лекарств — хуже, чем сама смерть».

— Раз уж мы заговорили о смерти, — запинаясь, произнес я, и каждое слово грохотом отдавалось в моей голове, причиняя невыносимые мучения, — то я очень сомневаюсь, что вчера мы беспокоились о том, о ком нужно было. Первым наверняка отброшу копыта я — и мне искренне хочется, чтобы это случилось поскорее.

— Боже, какая боль! — добавил я, безумно вращая глазами.

— Перестань вращать глазами! — потребовала Мама Чиа. — Скоро тебе станет легче.

— Спасибо. Я не знал, что вращаю глазами.

Час спустя мне действительно полегчало. Голова прояснилась, и вместе с этой ясностью ко мне пришла новая волна беспокойства.

— Знаете, я действительно очень испугался за вас прошлой ночью. Стоял, как остолоп, и чувствовал себя совершенно беспомощным, словно не мог ничего для вас сделать.

Мама Чиа присела передо мной на подушку, лежащую на полу, строго посмотрела на меня и сказала:

— Давай-ка выясним этот вопрос раз и навсегда, Дэн. Нет ничего такого, что ты должен для меня делать. Если ты хочешь достичь спокойствия разума, то, пожалуйста, сними с себя полномочия генерального директора Вселенной.

— Я уже говорила тебе, что это случится — независимо от того, будешь ты что-то делать или нет. Может быть, завтра, может, через год, — но это случится скоро. И я уже упаковала чемоданы и сижу на них, — спокойно заявила она, забрасывая ноги на край кушетки и безмятежно уставившись в потолок.

— Мама Чиа… С самого начала я считал, что вы нужны мне только для того, чтобы показать, куда мне идти дальше, — признался я.

Она усмехнулась.

— Но сейчас я просто не знаю, известно ли мне что-то другое, кроме того, чему меня научили вы и Сократус.

— Всегда есть что-то новое, чему нужно учиться. Она повернула ко мне голову:

— Одно знание только готовит тебя к следующему.

— Эта школа в Японии, где вы познакомились с Сократусом… Дальше мне предстоит отправиться туда?

Она вновь перевела взгляд на потолок и молчала.