Лера пришла со свойственной ей пунктуальностью ровно в десять. И принесла бутылку вина.
— У нас при больнице открыли винный бутик? — усмехнулся он, разглядывая этикетку. — Ого! Бардолино! Санти!
— Ты разбираешься в винах? — удивилась она.
— Просто я был в Италии. Как раз под Венецией. А это вино производят в регионе Венетто. Помню я те места… — он вздохнул. Там-то они с Сашей и разругались. Как раз под Бардолино. Или нет? Это было Кьянти?
— В тебе таится немало сюрпризов.
— Вот только не начинай, прошу тебя! — взмолился он. — Давай больше не приписывать мне тех качеств, которых у меня нет.
— Леша, ты чем-то раздражен. Я же вижу.
— Так. Пустяки, — он прошелся по комнате. Потом сел в кресло. — Хорошо, давай выпьем.
Лера стояла у окна и смотрела на него вопросительно.
— Ах да! Я должен открыть вино, раз я мужчина! — он встал.
— Хочешь, я открою? К чему эти условности?
— К тому же ты больше тренер, чем женщина. Привыкла выполнять мужскую работу.
— Господи, да что случилось?!
Он рывком вытащил пробку. Пробормотал:
— Все нормально.
Она улыбнулась и поставила на стол чашки:
— Красное вино в умеренных дозах еще никому не вредило. Ты ужинал?
— Да, купил себе чипсов и печенья.
— Это же вредно!
— Зато вино полезно. Сейчас я свой вредный ужин компенсирую. — Он налил рубиновую жидкость в обе чашки и поднял свою: — Ну? За что пьем?
— За здоровье. — Лера высоко подняла свою.
— Сразу видно, что ты побывала в больнице.
— Знаешь, да. Вид человеческих страданий напоминает о том, что жизнь скоротечна. И важнее здоровья ничего нет.
— Хорошо. Давай за него!
Какое-то время они молча пили вино. Алексей собирался с духом. Но начать он решил издалека.
— Лера, расскажи мне о Доре Давыдовой.
— О Доре?!
— Ее ведь тоже нельзя сбрасывать со счетов?
Алексей ждал ее реакции. Если она знает, кто убийца, сейчас начнет бурно протестовать.
— Что ж… — Лера откинулась на спинку кресла и прикрыла глаза. — Дора… — она медленно подняла веки. — Я нашла ее лет семь назад. В женской сборной по хоккею.
— Есть женский хоккей?! Ты шутишь!
— Представь себе, есть.
— И на что это похоже? На женский футбол?
— Ты шовинист, как все мужчины, — сердито сказала Лера.
— Я просто стараюсь быть объективным. Мужчины же не пытаются заниматься художественной гимнастикой или синхронным плаванием.
— Уже пытаются!
— Куда мир катится? — притворно вздохнул Алексей и вернулся к интересующей его теме. — Так что Давыдова?
— Она стояла на воротах. Я обратила внимание на ее отменную реакцию. О! У Доры была непростая жизнь с самого раннего детства! Она ведь из многодетной семьи…
— Вот как? — удивился Алексей.
— Да. Кроме Доры есть еще шестеро детей. Кажется, у нее четыре брата и две сестры. Дора — старшая. Представляешь? Братья уже выросли, но именно Дора оплачивала и до сих пор оплачивает их учебу в институте. А ее сестры еще школьницы.
— Несладко ей пришлось.
— Не то слово! Сейчас появилось много родителей, которые видят в ребенке средство. У них самих жизнь не сложилась, как они говорят, не мы виноваты, время такое было. В чем-то они правы. Я тоже часто думаю, что было бы, если бы пик моей формы пришелся на лучшие годы? Могла бы в Думе уже сидеть, — она усмехнулась. — И вот эти родители начинают вкладывать в дитя, постоянно напоминая ему о том, что придет время — и он должен будет вернуть долг. Особенно мамочки стараются. «Я ведь в тебя столько вложила». Ты когда-нибудь бывал в пункте заточки коньков? Или в магазине, где продают хоккейные клюшки?