— «Quid pro quo»? — без долгих предисловий начинает она, цитируя выдержку из письма от пятого декабря девяноста седьмого года. — Много ли на свете не испорченных юридическим мышлением людей, которые будут использовать этот термин? Так, идейка сумасбродная, но мне просто интересно — нет ли какого способа обзавестись ДНК Рокки Каджиано? Может, не стоит гнать лошадей? Не слишком ли быстро мы приняли за данность, что Кэрри — автор писем. Может, конечно, и она. Хотя не исключено и иное.

Начинаю распаковывать сложенные под елкой рождественские подношения и не могу сосредоточиться. Пытаюсь улыбаться, изображаю безмерную благодарность, хотя и дурачить никого не собираюсь. Люси преподнесла мне часы «Брайтлинг» с корпусом из нержавеющей стали, модель «В-52»; Марино расщедрился на купон на годовой запас дров, которые он самолично пообещался доставить и порубить. Люси понравилось ожерелье, которое я лично для нее заказала, а кожаная куртка от нас с Люси вполне пришлась по вкусу нашему громиле. Анна наверняка бы залюбовалась расписной хрустальной вазой, которую я для нее раздобыла, только теперь она уже где-то на межштатке 195. Все как-то быстро расправляются с подарками, и слишком много осталось незаданных вопросов. Убирая скомканные ленточки и рваные обертки, делаю знак Марино, что мне нужно переговорить с ним с глазу на глаз. Уединяемся на кухне. Он весь день поддерживал себя в некой стадии опьянения: набирается Пит, надо сказать, регулярно. И не без оснований.

— Может, не надо так усердствовать? — говорю ему, наливая нам по стакану воды. — Так делу не поможешь.

— Ни в прошлом, ни в будущем. — Марино растирает руками лицо. — Все равно, упьешься вдрызг, а разницы никакой, не легче. Хреново на душе. Как же все тухло. — Он устремляет на меня туманный взгляд. Глаза красные, затекшие. У Марино такой вид, будто он вот-вот расплачется.

— У тебя, случайно, нет ничего, откуда можно было бы взять ДНК Рокки? — без обиняков спрашиваю я.

Он вздрагивает как от удара.

— Что тебе рассказала Бергер? Это ведь она сейчас звонила? Что там насчет Рокки?

— Она прорабатывает версии, и только, — отвечаю я. — Под подозрение попадают все, кто как-то связан с нами или Бентоном и мог быть замешан в темные делишки. Сразу приходит на ум Рокки. — И потом я рассказываю ему, что поведала мне Бергер о Бентоне и деле Сьюзан Плесс.

— Так ведь он получал эти извращенческие записочки и до убийства Сьюзан, — резонно замечает Пит. — С чего вдруг кому-то понадобилось парить ему мозги еще раньше? И зачем это, к примеру, тому же Рокки? Ты ведь подумываешь, будто Рокки слал ему всю эту гнусную корреспонденцию?

Не могу ответить. Я просто не знаю.

— Хорошо, можешь взять от нас с Дорис ДНК, потому что от Рокки у меня ничего не осталось. Ни волоска. Мы ведь подходим, да? Если взять ДНК матери с отцом, тогда можно сравнивать что-то наподобие слюны, верно?

— Можем проследить генеалогию и по крайней мере будем знать, стоит ли вычеркнуть твоего сына из списка вероятных кандидатов на те марки.

— Ладно, — выдыхает он. — Если вам нужно, значит, сделаем. Можно я закурю, раз уж Анна отчалила?