– Любуешься? Знаешь, мне наплевать, как я выгляжу. Во всяком случае, когда дело касается тебя.

– Вот спасибо… – рассмеялся он. – Ты чего злишься? Мне тоже наплевать, как ты выглядишь, причем в любом обществе, не только в моем. Но я желаю, чтобы ты не создавала проблем на пустом месте. И главное – выдержала всякие гадости, которые будет тебе подсовывать следователь.

– Я выдержу.

– А я вот не уверен в тебе. Опять не спала?

– Почти нет. Но это неважно, я себя нормально чувствую.

– Я бы на твоем месте лег сейчас спать, – неожиданно мягко предложил он. – А я побуду здесь, не хочется ехать домой.

– Да ты что? – удивилась она. – Поссорились?

– Нет, но Лена совсем сдала. Нервы. Вся издергалась, плачет, напилась димедролу, чтобы уснуть, а ее не прошибло, стало еще хуже. Короче, я замучился. Еще вот ты.

Анжелика снова отдернула штору, посмотрела. Девочка стояла, нахохлившись, сунув руки в карманы, трогала биту носком кроссовки, но больше не пыталась прыгать. С пятого этажа трудно было разглядеть ее коленки, но Анжелика поняла – они содраны до крови.

– Не беспокойся, – сказала она, не оборачиваясь. – Я выдержу. Я выдержала с ним семь лет, теперь выдержу еще пару месяцев.

– Лика, – он сказал это как-то странно, неуверенно. Она обернулась. – А если честно, вы ведь паршиво жили, да?

Анжелика пожала плечами:

– Да какая теперь разница. Я не из-за этого согласилась его убить.

– Но если все было хорошо, ты бы не согласилась, верно?

– Пожалуй, верно. Да я не думала никогда, хорошо мы живем или плохо. Просто жила.

– А не слишком ли долго ты не думала? Семь лет – хороший срок.

– Хватит, – она опять отвернулась. – Хороший срок или плохой, но он кончился. А моя девочка ушла.

– Какая еще девочка?

– Та, которая упала.

– Иди-ка ты спать, – сказал он после короткой паузы. – Тебе же легче будет, если я останусь?

Анжелика не ответила, задернула штору и ушла к себе в комнату.

…Глаза она открыла уже в полной темноте. Подтянула одеяло к подбородку, скрючилась в любимой позе, блаженно опустила тяжелые ресницы… Но дрема не возвращалась. Под прикрытой дверью виднелась полоска света. На кухне слышался Сашин голос. «Говорит по телефону… – сонно подумала она. – Который может быть час?» И вдруг она резко подняла голову с подушки, прислушалась. Она не ошиблась – Саше кто-то отвечал. Мужчина.

Анжелика выбралась из постели, запахнулась в халат, сунула ноги в тапочки и вышла. На кухне она увидела умилительную картинку: два школьных друга вспоминают былое за рюмкой вина. Юра, заметив хозяйку, нерешительно привстал.

– Сиди, – кивнула она ему. – Который час? – Это уже относилось к Саше.

– Да спала бы еще, – он глянул на часы, которые все еще стояли на столе. – Полвторого.

– В смысле, ночи?

– Сама не видишь?

Анжелика сонно и ласково улыбнулась, присела за стол, поморщилась, глядя на мускат:

– Допивайте скорее эту гадость! Как она в дом попала, не понимаю.

– Вообще, дамский напиток, – заметил Саша. – Я думал, твою заначку нашли.

– Это все равно что варенье пить. Я люблю сухие вина.

– А Игорь?

– Коньяк, сам не знаешь, что твой брат любил? – спросила она и поймала себя на мысли: надо быть осторожнее при Юре. Может выдать небрежное слово, неодобрительное высказывание о покойнике, случайная деталь. Чтобы свернуть с опасной колеи, она обратилась к гостю: – А как ты сюда забрел? Есть новости? Еще что-то вспомнил?