Ривейра закричал. Но не от боли. Это был непроизвольный крик слепой ярости, такой чистой, что в ней уже не ощущалось ничего человеческого.

Из груди Питера ударили два ярких луча света, подобные двум рубиновым иглам.

Ниндзя глухо застонал, отшатнулся и прижал руки к глазам, но тут же восстановил равновесие.

– Питер, – сказала Три-Джейн, – Питер, что ты наделал?

– Он ослепил твоего клонированного парня, – спокойно пояснила Молли.

Хидео отнял руки от глаз и опустил сложенные чашечками ладони. Замерев на белых плитках, Кейс смотрел на струйки дыма, поднимающиеся от останков глаз ниндзя.

Ривейра улыбнулся.

Танец Хидео продолжился. Ниндзя повернулся и прошел обратно по своим следам. Когда он остановился точно над луком, стрелами и «Ремингтоном», улыбка Ривейры начала меркнуть. Хидео наклонился – Кейсу это было очень хорошо видно – и безошибочным движением поднял с пола лук и колчан со стрелами.

– Ты же ослеп, – сказал Ривейра, отступая на шаг.

– Питер, – сказала Три-Джейн, – разве ты не знал, что Хидео может стрелять в темноте? Это же дзен. Он тренируется именно таким образом.

Ниндзя опер стрелу на тетиву и вскинул лук.

– Ну, попробуй теперь отвлечь мое внимание своими голограммами.

Ривейра начал пятиться, отступая к темноте по ту сторону бассейна. Он обогнул белый шезлонг. Подошвы его ботинок отчетливо постукивали. Стрела Хидео перемещалась за ним следом.

Ривейра не выдержал, перебросил тело через зубчатое основание разрушенной стены и кинулся бежать. Лицо ниндзя было сосредоточенным и выражало тихий восторженный экстаз.

Улыбнувшись, Хидео мягко, пружинисто побежал в тень за ближайшими стенами, держа оружие наготове.

– Леди Джейн, – шепотом позвал Малькольм.

Кейс повернулся и увидел, что пилот уже поднял с пола свое помповое ружье, испачкав белые плитки кровью. Сионит тряхнул дредами и положил «Ремингтон» на согнутую крюком левую руку.

– Могу снести твою голову так, что ни один доктор из Вавилона не приладит ее на место.

Три-Джейн уставилась в черный провал дула «Ремингтона». Молли высвободила из-под одеяла руки, скованные черным шаром, и подняла их перед собой.

– Снимите, – сказала она. – Снимите это с меня.

Кейс поднялся с пола и отряхнулся.

– Хидео поймает его, несмотря на то, что ослеп? – спросил он Три-Джейн.

– Когда я была маленькой, – сказала Три-Джейн, – мы любили проделывать с Хидео разные фокусы. Например, завязывали ему глаза и заставляли стрелять в цель. Он попадал в игральную карту с десяти метров.

– Так или иначе, Питер все равно умрет, – сказала Молли. – Примерно через двенадцать часов его скует паралич. Он не сможет двигаться, будет способен управлять только глазами.

– Почему? – Кейс повернулся к Молли.

– Я отравила его чертово зелье, – объяснила она. – У него скоро начнется что-то вроде болезни Паркинсона.

Три-Джейн кивнула.

– Да. Перед тем как пропустить Питера на виллу, мы провели обычный медицинский осмотр. – Она наклонилась к Молли и прикоснулась в нескольких местах к поверхности шара. Шар раскрылся и освободил руки Молли. – Частичное разрушение клеток в его