– Я кое-что нашел, сэр, – сказал Вилликинс, выпрямляясь.

– Ты – что?

– Кое-что нашел, сэр. Нащупал на земле.

– Но тут кругом кровь, дружище.

Вилликинса это, казалось, не беспокоило.

– Кровь – пустяки, командор, по крайней мере, если она не моя.

Что-то лязгнуло, и появился свет: Вилликинс приоткрыл потайной фонарь. Он протянул его Ваймсу и поднес к свету что-то маленькое.

– Кольцо, сэр. Похоже, вырезанное из камня.

– Что? То есть камень с дыркой?

Вилликинс вздохнул.

– Нет, сэр, он гладко отполирован. И надет на палец. Похоже, гоблинский.

Ваймс подумал: «Кровь. Отрубленный палец. Но гоблины не настолько велики. Кто-то пришел сюда лишь за тем, чтобы убить гоблина. В чем смысл?»

Теоретически, лунный свет должен облегчать поиски, но он обманчив и создает тени там, где их быть не должно. Вдобавок поднялся ветер. С фонарем или без, сейчас Ваймс мало что мог сделать.

Шторы были опущены, но в «Голове гоблина» еще горел свет. Видимо, здесь действовали законы о торговле спиртными напитками. Хороший стражник всегда готов испробовать их на прочность. Ваймс обошел с черного хода и постучал в маленькое деревянное окошко, прорезанное в задней двери. Через несколько секунд Джимини отодвинул заслонку, и Ваймс просунул руку в отверстие, прежде чем трактирщик спохватился.

– Нет, ваша светлость, только не вы! Магистрат меня на собственных кишках повесит!

– Могу поручиться, будет очень оригинально, – сказал Ваймс. – Не бойся. Ручаюсь, что примерно треть твоих постоянных клиентов еще поглощает здесь спиртные напитки, и среди них как минимум один представитель магистрата… нет, эти слова я беру назад. Члены магистрата пьянствуют дома, где нет питейных законов. Я никому ни слова не скажу, но мир, видно, катится в тартарары, если жаждущий стражник не может выклянчить в неурочный час кружечку у бывшего собрата.

Он шлепнул несколько монет на крошечную полочку по ту сторонку окошка и добавил:

– Двойную порцию бренди для моего слуги, а для меня – адрес кузнеца, мистера Джефферсона.

– Вы не имеете права, вот что.

Ваймс взглянул на Вилликинса.

– Да?

Камердинер кашлянул.

– Здесь действует феодальное право, командор. Вам принадлежит земля, на которой стоит этот паб, но у хозяина паба прав не меньше, чем у вас. Если он исправно платит ренту, вы не можете даже войти в дом без его разрешения.

– Откуда ты все это знаешь?

– Изволите видеть, командор, в свое время мне доводилось гостить в Танти, а в тюрьме всегда лежит масса книг по юриспруденции, поскольку преступники с большим интересом изучают старые судебные глоссы, на тот случай, если вдруг окажется, что нарядить члена враждебной банды в бетонные сапоги и сбросить его в реку – совершенно законное деяние. Некоторые вещи как-то сами собой запоминаются.

– Но сейчас я расследую таинственное исчезновение. Кузнец очень хотел встретиться со мной на холме, но, поднявшись туда, я ничего не обнаружил, кроме лужи крови. Джефферсон хотел мне что-то рассказать, и уж ты-то понимаешь, чем это пахнет для стражника!

«Хоть я и сам не уверен», – добавил он мысленно.

– Здесь явно творится неладное, можешь не сомневаться!