– Ну, это их дела, – отмахнулся от таких мыслей Лосев, – главное, никакое монгольское нашествие теперь Руси не грозит. Новгородские мастера лет десять, как научились отливать и рассверливать пушки и неплохие ружья. А пять лет назад капитан подарил им рецепт чёрного пороха и конструкцию кремнёвого ружья. Теперь это была единственная самодостаточная в огнестрельном оружии страна, не зависящая от поставок боеприпасов из славянского королевства.

Лосев ухмыльнулся, представив, как поразятся шпионы, два десятилетия осаждающие мастерские графа Васакса в поисках рецептуры пороха, когда, наконец, доберутся до неё. Ещё пять лет назад они постепенно перевёл все пороховые производства в Северную Славию, а оставшиеся мастерские перестроил на изготовление чёрного пороха. Теперь им набивались все патроны и снаряды, поставляемые для королевской армии и на продажу. Владимир, естественно, знал рецептуру чёрного пороха, знал рецепты пироксилина и динамита. Но, поклялся, не открывать их никому, лишь передать своему наследнику. Сдержит он слово или нет, неважно. Рецепт производства инициирующего вещества не известен никому. Знавшая состав Ива умерла год назад, а для своих детей Лосев изготовил полсотни тонн, распределив их поровну. Лет на двадцать им хватит, а там пусть думают сами, либо переходят на фитильные пушки и кремнёвые ружья.

Хотя могут растянуть и на полсотни лет, особенно в Славии, решил капитан, вспоминая, с каким трудом, шло заселение побережья славянами. Первые партии поселенцев из выкупленных в Константинополе рабов Ярька высадил почти пятнадцать лет назад. С учётом переселенцев из славянского королевства, за год на берега Нового Света высаживались две-три тысячи "славяноязычных" поселенцев. Не считая, сорока тысяч венецианцев, в основном осевших в империи майя, на верфях и в мастерских. Затем, количество славян, покупаемых в Византии, выросло до пяти тысяч в год, торговцы скупали всех, кто хоть пару слов связывал по-славянски. Казалось, всё, предел возможностей рабовладельческого рынка. Нет, в это время Новгород начал свою экспансию на юг, по договорённости с людьми графа Васакса, отправляя всех пленников и их семьи на Оловянный остров. С ними число переселенцев в Славию достигло десяти тысяч человек за год.

Теперь этим делом занимаются уже другие купцы, буквально продавая выкупленных рабов и пленников правителям городов на побережье Славии. Все знали, что рабовладения в Северной Славии нет, поэтому, все высаженные на берег переселенцы обретали свободу. С одним условием, вернуть правителю города цену своего приобретение или выкупа. Многие расплачивались за пару лет, кузнецы, например, или охотники. Другим приходилось работать в городе десятилетия, пока набиралась достаточная сумма. Были и такие, кто бежал дальше на запад, не желая выполнять законы. Таких не разыскивали, многие возвращались позже и выплачивали откупные, другие гибли в лесах Запада, ассимилировались в племенах аборигенов, их, кстати, стали звать славами или славками, либо просили простить и взять обратно в город. По прикидкам Лосева, сейчас на побережье только Северной Славии, от острова, так и не ставшего Ньюфаундлендом, до империи майя, проживали, с учётом родившихся детей, не менее двухсот тысяч славян. Все селения были расположены на побережье довольно плотно, на расстоянии дневного перехода, то есть, не более полусотни вёрст. Среди них выделялись восемь промышленных центров, в тех местах, где нашли полезные ископаемые, да три крупных сельскохозяйственных порта, ближе к югу, поставлявшие всему побережью Славии зерновые и мясо, естественно, говядину.