> Вот какое должно быть приложение: наводишь телефон на какой-то предмет, и он показывает видео, как эта штука выглядела несколько секунд назад. (Ясно, для такого нужно, чтобы практически каждый снимал и грузил практически все, что видит практически всегда, но ведь уже практически так и есть.) Тогда будешь видеть, что в мире происходит прямо сейчас.
> Чума. И можно поменять установки, чтобы выставить задержку побольше.
>?
> Можно увидеть мир вчерашний, или месяц назад, или в твой день рождения, или — ну это будет можно, когда подгрузят нужный объем видео, — люди смогут гулять по своему детству.
> Представь, как умирающий человек, который еще не родился, гуляет по своему дому детства.
> А если его снесли?
> И там тоже будут призраки.
> Призраки какие?
> "Умирающий, который еще не родился".
> А это вообще когда-нибудь начнется?
Стук в дверь перенес Сэма на другую сторону экрана.
— Проваливай.
— Ладно.
— Что? — спросил он, открывая Максу.
— Уже ухожу.
— Что это?
— Тарелка с едой.
— Нет, это не так.
— Тосты — это еда.
— За каким чертом мне могут понадобиться тосты?
— Чтобы заткнуть уши?
Сэм жестом пригласил Макса войти.
— Про меня говорят?
— Ага!
— Плохое?
— Ну, точно не поют "Наш друг хороший парень", не сомневайся.
— Папа расстроился?
— Я бы сказал, да.
Сэм вновь обратился к экрану, а Макс тем временем невозмутимо изучал комнату брата.
— Из-за меня? — спросил Сэм, не поворачиваясь.
— Что?
— Расстроился из-за меня?
— Я думал, ты этого и хотел.
— Ну, он не может быть таким сосунком.
— Да, зато мама может быть с железными яйцами.
Сэм рассмеялся:
— Абсолютно точно. — Он отключился и повернулся к Максу. — Они отдирают пластырь с такой скоростью, что новые волоски успевают вырасти и прилипнуть к нему.
— А?
— Я бы хотел, чтобы они уже развелись.
— Развелись? — переспросил Макс, и его организм срочно перенаправил кровоток в ту часть мозга, что маскирует панику.
— Конечно.
— Правда?
— Ты что такой темный?
— Типа, глупый?
— Ничего не знаешь.
— Не знаю.
— Ну, — начал Сэм, обводя пальцем край планшета — границу прямоугольной бреши в физическом мире, — ты бы кого выбрал?
— Для чего?
— Выбирать. С кем остаться.
Максу это не понравилось.
— Разве дети не делят, типа, время, или как-то так?
— Да, сначала так, но потом, понимаешь, обязательно придется выбирать.
Максу это сильно не понравилось.
— По-моему, с отцом веселее, — сказал он. — И гораздо меньше будут дергать. И наверное, больше всяких классных штук, и дольше у компа сидеть…
— Успеешь поразвлечься, пока не помрешь, от цинги или от меланомы, загорать-то будешь без защитного крема, или пока тебя не посадят в тюрягу за опоздания в школу каждый день.
— За это сажают?
— Посадят, если не свалишь сейчас отсюда.
— И я бы скучал по маме.
— А что мама?
— Она — это она.
Сэму его ответ не понравился.
— Но если бы остался с мамой, я бы скучал по папе, — продолжил Макс, — так что, наверное, я не знаю. А ты бы кого выбрал?
— Для тебя?
— Для себя. А я хочу там, где ты будешь.
Сэму это сильно не понравилось.
Макс запрокинул голову и смотрел на потолок, чтобы слезы закатились обратно в глаза. Почти как робот, но именно неспособность принимать неотъемлемое человеческое чувство и делала его человеком. Ну, или сыном своего отца.