– Шустро грузим всех по машинам, и на «Южное», – резко проговорил «Демидовский».

Упрашивать нас не пришлось, через минуту, мы уже отъезжали от кафе в сторону южного кладбища, заняв «места, согласно, купленных билетов»: мы в салонах, быки в багажниках.

Братья Черкашины были «старшими» в кладбищенской мафии. Два худющих альбиноса с кожей землисто – розового цвета. Они, реально, были похожи на огородные пугала. Одежда на них висела, как на вешалке, а головы были похожи на черепа, обтянутые кожей, с впалыми глазницами. Кто их не знал, то увидев ночью, мог навсегда остаться заикой. Но, в общем, они были нормальные пацаны, не хуже и не лучше других. У каждого своя работа и, наверное, она и накладывала свой отпечаток, в том числе, и на внешность и на образ жизни, а они, как никто другой, подходили под это философское умозаключение.

Подъехав на кладбище, мы с «Сынком», направились в «офис» кладбищенской конторы. Ночное время не замедляло ритм жизни на кладбище, а как нам показалось, наоборот, жизнь била ключом.

Неделю назад, я навещал могилку отца, в день его смерти и повстречался с Виктором, одним из братьев Черкашиных. Я передал для смотрителя пару бутылок водки и закуску, чтоб помянули моего отца. Мы немного поболтали и как то сама собой, всплыла тема, возможных «двойничков», то есть возможность захоронения в одну могилу, основного клиента, то есть усопшего официально, и неучтенное тело, которое закапывали в ту же могилу, но чуть раньше и без церемонии прощания. На что тот ответил: – Любой каприз, за ваши деньги – .

Братья сидели в своем кабинете и не спеша попивали чифирь.

– Какими судьбами, уважаемые?, – спросил Виктор.

– Ты знаешь, я как в воду глядел, в крайнюю нашу встречу, – поздоровавшись за руку, проговорил я.

– Какой объем услуг потребуется?, – деловито поинтересовался он.

– На четыре персоны, – вздохнув, выдавил я из себя.

– Холодные? – так же деловито поинтересовался Виктор.

– Не все – изрек я.

– Охлаждать сами будете, или нам доверите —, как о чем то обыденном спросил он.

– Одного сами охладим, остальные в вашем распоряжении, – хладнокровно вступил в разговор «Сынок».

– Толик, определи парней в помощь нашим друзьям, – попросил он брата, и мы вышли из конторы.

«Гнус», всю дорогу, пока его волокли, скулил и ныл.

– Говори, – почти спокойно сказал ему Юрка.

И тот залепетал, запинаясь и путаясь в словах. Было понятно, что все спланировал «Шорох», но по чьей наводке, «Гнус» не знал. Когда было понятно, что от него больше ничего добиться не удастся, стоявший сзади него «Щуплый», до упора, воткнул в него заточку. «Гнус» не издал ни звука, и повалился на землю. Юрка спихнул ногой его в могильную яму, и мы ушли.

На дворе стояла ранняя весна, все в природе просыпалось и оживало. Только здесь, на кладбище, было тихо и покойно. Даже деревья просыпались от зимней спячки как то по-особому, не охотно, что ли. Мы шли к машине не спеша, думая каждый о своем.

– «…Это только начало лета…», – словами из популярной песни заговорил «Сынок», – Надо было, Юрок, кончать тогда «Шороха». Если мы его первыми не найдем, он не успокоится – .